Был такой случай

Походы за клюквой начинались осенью, после приезда с гор. После грохота лавин и камнепадов на болоте поражала тишина. Причём эта тишина не была мёртвой. Кричали птицы, чавкала вода под сапогами, шелестели болотные травы, но эти звуки, видимо, поглощались болотом, и общее ощущение тишины не исчезало. Если, находясь в горах, постоянно испытываешь напряжённость и ожидаешь появления опасности, то на болоте почему-то возникало чувство покоя и умиротворённости. Хотя передвижение по болотам далеко не безопасно и требует определённой техники и навыка, а некоторые участки бывают просто непроходимы. Болота ещё только начинают осваиваться экстремалами. Люди играют в футбол на болоте, возможно, скоро начнут бегать там различные дистанции с препятствиями в виде трясины.

Попал я на болото следующим образом. На работе ко мне подошёл сосед, с которым росли в одном дворе. Оп попросил помочь достать «абалаковский рюкзак». Эти рюкзаки тогда ещё не продавались в спортивных магазинах. Рюкзак коллеги хотели подарить своему товарищу на юбилей, Константину исполнялось сорок лет. Я выполнил просьбу и забыл про этот случай.

В начале сентября сосед снова пришёл ко мне и пригласил поехать на болото за клюквой. Сбор ягод не входил в круг моих увлечений. Летом были горы, зимой — лыжи, весной и осенью — скалы. Собирал иногда чернику, но без азарта, а в силу необходимости — нужно было запасать на зиму витамины. Думая о том, как бы вежливо отказаться, говорю: «Там же нужно снаряжение специальное?» Тот отвечает: «Нужны сапоги до колен.» Я обрадовался: «У меня таких нет, есть только короткие».

Юра ушёл, но скоро вернулся с водопроводчиком Василием. Тот протянул мне резиновые сапоги, заляпанные краской, один сапог — 46-го, а другой — 47-го размера, и сказал: «Если на время, то 2 рубля, а если насовсем — трёха.» Была пятница, и у водопроводчика, как говорят в народе, «горели трубы». Отдал я трёшку и стал обладателем этих сапог. Кстати, краска исчезла после первого же похода по болотам, а большие размеры не мешали, так как я влезал в них в «чунях» (валяные носки).

Ехали на электричке до Вырицы, а затем пересаживались на «подкидыш». Народу набиваюсь столько, что ехали даже на крышах вагонов. Особенно много людей выходило на станции Чаща.

Здесь надо сказать, что я попал в компанию опытных людей, придерживающихся определённых традиций и правил. Во-первых, в отличие от основной массы, мы в поезде спиртного не пили. Это не был «сухой закон», просто пить перед ночным походом считали несвоевременным.

Во-вторых, наша группа шла не по дороге, разбитой так, что грязь была по колено, а рядом — по тропе. Сбоку можно было наблюдать очень любопытную картину, напоминающую полотно художника Рериха «Трудимся ночью».

Почему-то у них была мода идти не с фонариками, а с факелами, сделанными из длинных полос органического стекла. И вся эта толпа месила на дороге грязь, размахивала факелами, материлась от души и устраивалась на ночлег тогда, когда ноги и язык у них уже совсем начинали заплетаться. Зрелище было фантастическое!

У нашей же группы был свой график движения и место на болоте, оборудованное настилом, где можно было устроить бивуак.

Кроме того, у нас был Володя, который обладал чутьём на ягоду. Порой приходилось много ходить по болоту и искать ягодное место, но в итоге мы ни разу не возвращались пустые, даже когда год был неурожайным.

Во время этих путешествий бывали различные случаи, о которых я и хочу рассказать.

* * *

Был у Володи дома родственник, который всегда его «подкалывал», говоря: «Ты на болота ходишь для того, чтобы по дому ничего не делать». Как-то наш проводник взял его с собой. Естественно, сработал «закон подлости». Погода была отвратительная, холодная, всё время лил дождь. Почти целый день ходили в поисках «сильной» ягоды, собирали тоже под дождём, так как клюква — ягода неприхотливая, и её можно собирать в любую погоду. Правда, есть одна тонкость: когда холодно, ягода уходит в мох и вылезает на поверхность только при потеплении.

Когда наладили бивуак, развели костёр, натянули полиэтиленовый тент, развернули спальники и приготовили ужин, каждый достал свой «коронный» напиток (клюковица, зверобой, чебрец, перцовка), и началась их дегустация.

Родственник взял кружку с живительной влагой, грустно посмотрел на нас и сказал:

«Это единственное светлое пятно в этом походе!» Потом помолчат и спросил: «Сколько в Питере стоит клюква?» Ему ответили: «Три рубля за 1 кг». Бедолага сказал: «Мало, она должна стоить не меньше 10 рублей». С тех пор он перестал «подкалывать» Володю, но и за клюквой больше не ездил.

* * *

Ещё вспоминается такой случай. Было засушливое лето, болота высохли и там, где обычно ходили в болотных сапогах, можно было идти в кроссовках. Клюквы на болоте практически не было. Но наш проводник и здесь нашёл выход. Он вспомнил, что у озера Вялье есть места, которые в обычные годы залиты водой, и пройти туда невозможно.