Была холодная зима

Лулу сидела у окна своей комнаты, подперев рукой голову. Мучительные раздумья не давали ей покоя: «Кто же такой Иван? Он совсем не прост, как это казалось сразу. Почему меня тянет к нему? По всему видно, что он умный человек. Он указал на друга отца на фотографии, на моего будущего свекра, как на убийцу Мирелы… Нет, этого не может быть, он ошибся. Откуда ему знать?»

Она порывисто встала, села за стол и раскинула карты.

— Да-да, я так и знала! — воскликнула она. — У Ивана есть враг! Он хочет его убить. А может, его уже считают убитым, а он выжил? Как ему помочь все вспомнить? Чувствую, он что-то не договаривает. А может, он уже вспомнил, но не признается? Память возвращается к нему во сне… Удивительно!

Услышав, что в дом кто-то вошел, она быстро положила колоду в карман юбки.

— Лулу! — услышала голос матери. — Почему нас не встречаешь?

— Иду! — крикнула Лулу, закрывая за собой дверь комнаты.

Увидев отца с матерью, она сбежала по лестнице вниз и поспешила им навстречу. Отец уже уселся в кресло, а мать, подбоченясь, стояла возле сумок.

— Ой, какие сумки! Чего ж вы накупили? — она дотронулась до одной, словно пытаясь на ощупь угадать, что в ней находится, затем потянула за бегунок молнии.

— Не трогай! — строго сказал отец.

— Не больно и хотелось, — обиделась Лулу, убирая руку.

— Лучше бы на стол накрыла. Или ничего не приготовила?

— Приготовила, — опустила голову девушка и, обиженно отвернувшись от родителей, поспешила на кухню.

— Баро, зачем ты так?

— Молчи, женщина! Нечего совать нос, куда не положено. Ты и так разбаловала ее. Скоро свадьба, а она не сильно радуется.

— Все будет хорошо. Не волнуйся, я за ней присмотрю, — успокаивающе произнесла она, чтобы не гневить мужа.

— Никуда не пускай ее. Пусть сидит дома и занимается домашними делами. Как бы чего не выдумала. Данко обещал завтра приехать с отцом. Слышала, что он сегодня сказал?

— Нет, не слышала. Вы же меня даже в комнату не пустили. Долго вели разговоры.

— У нас с ним дела.

— Так что он сказал?

— Сказал, что наша дочь в богатстве будет жить, нужды никогда не узнает. Разве не об этом мы мечтали?

— Я очень рада, что она в такую уважаемую семью попадет. Будущий свекор — богатый человек.

— Глупая ты. Богатство не дается легко. Я ему в этом помогаю. Но мне почему-то достается меньше. И сыновья твои стараются изо всех сил, под статьей ходят. Я всегда в напряжении. Каждый день думаю, если нагрянет милиция, что тогда делать? Посадят всех. А он чистеньким останется и при деньгах.

Встав с кресла, Баро направился на кухню. За ним поспешила Лачи. Они сели за стол, и Лулу стала подавать еду.

— Чем занималась без нас? — спросил отец.

— Готовила, убирала, проверила лошадей.

— Да, как там наш работник? Видела его?

У Лулу замерло сердце. «Неужели отец что-то подозревает? Уж очень сердитый он сегодня», — мелькнула у нее мысль.

— Нет, только в окно видела, как он дорожки расчищал от снега. А в конюшню я пошла, когда он уже накормил лошадей. Ты же знаешь, что я без наших скакунов жить не могу, мне нужно обязательно с ними пообщаться, — попыталась улыбнуться Лулу.

— Знаю, — сказал отец, откусив кусочек хлеба и зачерпывая ложкой суп. — Лачи, а ты что думаешь о нашем работнике?

— А что я? Ничего не думаю, — не поднимая глаз на мужа, ответила она.

— А надо думать. Странный он какой-то. До весны подержу, и пусть идет на все четыре стороны. Сыновья не одобряют, что я его взял. Скрыл от них, что у нас чужак. Не нужны нам в доме посторонние. Мне некогда снег грести. Но и держать его не могу. Темный он человек. Как бы из-за него беда в дом не пришла, — рассуждал он. — Но я старею, сыновья живут отдельно. У каждого свои дела, они все время в разъездах. Так что помощников у меня нет, а хозяйство вести нужно. Может, из цыган кого-то взять в работники? — озабоченно спросил он жену.

— Баро, что ты меня спрашиваешь, сам ведь всегда решаешь, что делать. А из наших брать тоже рискованно.

— Вот и я так думаю. Ладно, посмотрим, но Ивана весной отпущу, — доедая ужин, твердо решил он. Встал из-за стола и направился в ту комнату, где остались сумки.

На улице уже было темно, когда Баро, тяжело дыша, вытащил сумки на крыльцо и хорошенько закрыл за собой дверь.

Лулу никогда не задумывалась, чем занимаются братья с отцом. И сейчас она уже забыла о своем интересе к содержимому сумок, собрала посуду со стола и начала мыть. Мать ушла в свою комнату. По всему было видно, что она устала. Девушка, убрав на кухне, тоже поднялась к себе. Наступила ночь.

Морозец давал о себе знать. Баро, постояв на крыльце в одном свитере, вернулся в дом, чтобы накинуть тулуп. Вскоре снова вышел на улицу. Спустился по ступенькам, остановился и пристально посмотрел на сумки. Немного подумав, решил пройтись вокруг дома. Осторожно шагая по скрипящему снегу, дошел до пристройки, где жил Иван. Остановился у окна, прислушался. В комнате было темно.