Были и былички

"курная уха". О вкусе ничего не скажу, плохо помню, но насыщенный бульон вмиг поставил нас на ноги и позволил достойно завершить веселье.

В заключение скажу, да вы уж наверняка и сами догадались, что все узбекские начальники в нашем узком коллективе были родственники и те самые чингизиды. Бить или не бить

Как-то устаканилось мнение, что бить или даже отшлёпать ребёнка – не метод воспитания. Мой отец под неусыпным надзором своей тёщи и стало быть моей бабушки, бывшей дворянки, а в моё время – домоправительницы в нашей семье, позволял себе только подзатыльники.

Да и то тут же слышалось "Мон шер, вы так его последние куриные мозги выбьете". То есть любые потуги отца ужесточить воспитание пресекались на корню.

Вот, скажем, прибыли мы на дачу, что снимали в Переделкино. Пруд рядом, а я плавать не умею. Вот и стал канючить у отца, чтобы научил. А он за завтраком и говорит, мол, нет лучше способа научить ребёнка плавать, как сбросить его в воду с лодки. В нём тогда взыграют инстинкты и поплывёт за милую душу. А бабушка тут же ему, мол, вы ещё ребёнка с крыши сбросьте, авось инстинкты взыграют и полетит. Так и не научился в тот сезон плавать.

Вот ещё расскажу, чего стоили мне бабушкины уроки этикета и поведения за столом. Отец тогда учился в Военно-дипломатической академии, где, кстати, офицеров-фронтовиков тоже учили буржуазному этикету и даже искусству танца. Как-то взял он меня с собой в академию, чтобы после лекций отвезти на дачу. Сидел я как дурак в актовом зале с книжицей, а в обеденный перерыв пошёл с отцом в столовую.

А там к нам за столиком присоединился генерал-лейтенант, директор академии, и, вовсю демонстрируя демократические отношения с простым народом, затеял шутливый разговор со мной. Мне как раз официантка

(тогда ещё самообслуживания не было и в помине) принесла второе – куриный окорочок с гречневой кашей, обильно политой томатным соусом вроде теперешнего кетчупа. Я, желая продемонстрировать знание этикета, предписывавшего курицу есть руками, растянул окорочок как рогатку в желании разорвать надвое.

И тут, о, ужас, оторванная половина выскользнула и шмякнулась прямо в директорский нос, забрызгав всё генеральское лицо и его парадный мундир оранжевыми бусинками гречневой россыпи. Какой афронт, как сказала бы моя бабушка. Резко побледневший отец пытался трясущимися руками вытереть генеральское лицо с застывшей на нём улыбкой салфеткой. У примчавшейся с вафельным полотенцем официантки это получилось лучше, и директор через притихший в гробовом молчании зал отправился подмываться.

Так вот, даже после этого отец, проявив интеллигентность и понимание правил педагогики, не выдрал меня смертным боем, а лишь слегка пожурил. А я всё-таки уже с высоты преклонных лет считаю, что надрать ребёнку задницу время от времени просто необходимо и оному весьма полезно. Судите сами. Всю жизнь, как только задумаю несусветную глупость, всплывает в памяти образ трамвая "Б" или как его звали в народе – "бэшки". И вот почему. Прямо перед домом, по

Пироговке пролегали трамвайные пути, и повадились мы, мелкота дворовая, за проезжающие трамваи цепляться и на коньках за ними с гиканьем катиться. Не останавливало даже то, что однажды мой дружок,

Петька из 13-ой квартиры, споткнулся, разбил голову и чуть не попал под колёса трамвая.

Так вот, мчусь я как-то этаким макаром, уцепившись за бэшку, и тут с натугой приоткрывается её задняя дверь и появляется рука с фибровым чемоданчиком. Я с таким же потом на тренировки бегал на стадион "Труд", что рядом с клубом завода "Каучук". И этот чемоданчик со всего маха мне по ряхе хрясь. У меня аж всё кругом поехало и в глазах помутилось. Правда потом, когда уж в себя пришёл, оказалось, что помутилось оттого, что размазались о мою глупую голову помидоры, выскочившие при ударе из чемоданчика. В то время мужики стеснялись таскать авоську, а купленные продукты пристойно носили в таких чемоданчиках.

Как-то у меня тогда вроде просветления в мозгу случилось и понял я задним умишком, что добрый урок может быть преподан и ударом по голове. За трамваями, вестимо, больше не бегал.

От обратного

Подзабылись уже времена "Брежневского застоя", а если что и вспомнишь, то со смехом. Действительно, пусть не удивляется молодое поколение, а смеялись тогда много, да и было чему. Прежде всего, самому генсеку. Сколько анекдотов ходило, особенно к концу его долгого правления. И про "сосиски сраные" в его произношении

(подразумевались социалистические страны), и про "сиськи-масиськи", т. е. систематически, и про операцию по расширению грудины для размещения всех орденов.

Смеялись над партийным руководством, что лучше всего выразилось в ходячей поговорке: "Уже весна и скоро лето, спасибо партии за это".

Смеялись над скудоумием и косноязычностью партайгеноссе, над выпячиваем рабоче-крестьянского происхождения, по-детски наивным восхвалением гегемона труда… Вроде как бы распоясались, по капле выдавливая из себя раба, но не теряя бдительности в высматривании

"стукачей".

Модными были посиделки на кухне с игрой в "русского дурака".