Былина железных душ

– Да, – подтвердил Всесвятлир, приглядываясь. – Это точно не Кощевит: там их несколько. Да и не станет Кощевит хлопать в ладоши и орать на весь лес словно резаный.

– Но кто это тогда, как не он? – удивился Беленир.

– Пойдём и узнаем, – заключил Дед-Пасечник.

Все согласились со старым пчёльником и поскакали к тому лесу. И с каждым мигом тени становились всё отчётливее и отчётливее, а деревья словно бы выше, но и следов становилось всё меньше, пока они, наконец, и вовсе не исчезли. Но тут конь под Белениром спотыкнулся и подвернул копыто.

– Что же ты спотыкаешься на ровном месте? – воскликнул Беленир.

– Ничего страшного, – заржал он. – Оступился.

Да только Дед-Пасечник приметил это за недобрый знак.

И вот между путниками и лесом осталось всего несколько сажен. И лишь Беленир глянул вглубь частокола деревьев, вглубь сосняка тихого, как увидел тех, кого принял за Кощевита. Средь лесной тишины на небольшом взгорье дрались трое леших, нанося друг другу удары по голове да в грудь. Они дико размахивали длинными ручищами и издавали притом рык и странный свист. Сами они были полторы сажени в росте, в груди широки, и бороды у всех были разных цветов и мастей, но все с травяным отливом. Волосы же у леших были длиннющие и курчавые, как дубовая верхушка, и зелёные, что болотная муть, а глаза их сверкали как звёзды и напоминали по цвету изумруды. Дед-Пасечник пригляделся и узнал, что это были его старые знакомые.

Беленир и его друзья слезли с коней и по тропке каменистой поднялись на холм, где дрались лешие. Дед-Пасечник шёл впереди, позади него Беленир, а последним Всесвятлир. Воины опасались леших и не знали, как найти с ними общий язык, так что пропустили старца вперёд. Сами же лешие, завидев гостей, прекратили драку и изрядно поколоченные друг другом разошлись по сторонам. И тут Беленир увидел, что на самой вершине холма лежал огромный мешок с золотом червлёным и со всяким богатством. Это были их сокровища, и они блестели, и сверкали, и манили к себе какой-то волшебной силой. У витязей загорелись глаза, ведь они нашли то, что искали: княжье золото, без которого и князь не князь, а княжество – вовсе не княжество, а просто куча деревень да сёл, затерянных в лесной глуши.

Но тут, пока воины любовались на злато, вперёд выступил один из леших, приблизившись к путникам на полсажени. Он был повыше всех остальных и носил на ногах лапти лыковые, а на голове большую берестяную шляпу, покрытую мхом. Кроме того, он был одет в косоворотку, разорванную в драке, да подпоясан потёртым кушаком. И руки у лешего были корявые, как пень, а пальцы длиннющие словно ветки. И его большая тёмно-русая борода была переплетена с лишайником и ещё невесть с чем. Но примечательнее всего были его очи – зелёные-презелёные, словно два самоцвета, затерянных среди лесного захолустья. И весь леший был покрыт коротким бурым пушком – с ног до головы – даже шея была увита коричневыми кудряшками.

– А! – послышался гортанный звук из его уст. – Сам пчёльник пожаловал, сам Дед-Пасечник, многопамятливый знаток славных преданий и сохранитель древних обычаев! Привет тебе, старый знакомый! Не думал и не гадал тебя здесь встретить.

– И тебе привет, Берестень! – молвил в ответ Дед-Пасечник.

Берестень медленно поклонился и сказал:

– Знакомьтесь! Это Ходан! – и Берестень указал на лешего в широкой серой рубахе, тоже порванной, левая пола которой была застёгнута поверх правой. Бровей и ресниц у Ходана не было вовсе – только серо-зелёные глаза сияли из-подо лба как огни на болотах.

Тем временем выступил третий леший:

– Гой еси тебе, Дед-Пасечник и тебе, человече, и тебе, человече! – поприветствовал он каждого на особицу. – Я Дубец! – откланявшись, заявил он. Беленир взглянул на него и увидел, что его зелёные как малахит очи горели ровно и красиво, а над ними нависали пушистые ресницы. Борода у Дубца была длинна и, переплетаясь с усами, доходила до самых колен, где завершалась тремя кончиками, расходившимися в разные стороны.

– Привет вам всем! – сказал Беленир. Всесвятлир же был так удивлён, что не смог вымолвить ни словечка. В ответ лешие ничего не сказали и лишь нацелили взоры своих очей на троих путников. Воцарилось задумчивое молчание.

– Как здесь оказалось наше золото? – наконец прервал тишину Беленир.

– А с чего это оно ваше? – спросил напористо Берестень, первый из леших и самый высокий.

– Да, с чего это оно ваше? – добавил не менее настойчиво Дубец.

– Но оно и не твоё! – вставил Ходан.

– И не твоё тоже! – взревел Берестень и ударил Ходана по голове своим кулаком, отчего тот тихо взвыл. Тут бы началась добротная драка, но Беленир повторил:

– Как здесь оказалось наше золото?

Лешие смолкли и с непонятными выражениями лиц уставились на удальца. Белениру стало даже как-то не по себе, и лишь спустя некоторое время он вновь вымолвил: