Былины

Солнышко было на вечер,
У князя была беседушка.
Княгиня по сенюшкам похаживала,
Крупными бедрами поворачивала,
Широкими рукавами поразмахивала,
Ну часто в окошечко посматривала,
Ждала-пождала друга милого к себе,
Того-то ведь Змея ну Тугарина.
Немножко княгиня чуть измешкалася,
Не стук то стучит, не гром то гремит —
Тут едет собака Тугаринин:
Как конь-то под ним будто лютый зверь,
А он на коне — что сенная копна,
Что сенная копна, не подкопненная;
Голова у собаки со пивной большой котел,
Глаза у собаки ровно чашнищи,
Между-то очей кленова стрела{392}

лежит.Подъезжал собака ко широкому двору,
Сказано от собаки своему доброму коню:
«Заржи, ты мой конь, по-звериному,
А я засвищу по-змеиному».
Нежилецкие кони все пошарахнулися,
Порвали они чумбуры шелковые,
Поломали колушки все позлащеные.
Овечин конь не ворухнется{393} стоит,
Только ушками конь поваживает,
Глазками на собаку он посматривает.
Как не тут-то собака догадался:
«Мне тут супротивничек есть».
Въезжает собака на широк светлый двор,
Слезает собака со добра своего коня,
Ни к чему свого коня не привязывает,
Никому свого доброго не приказывает,
Он входит в палаты в белокаменные,
Чудным образам, богу не молится,
Князей-то, бояр сам не здравствует,
Он здравствует княгиню Омельфу —
Берет ее за белые груди,
Целует в уста ее сахарные.
Садится в большое место,
Пониже садится чудных образов,
Повыше садится всех князей, бояр.
Как тут-то ковши наперед ему несли,
Он пойло-то пьет, по ведру берет,
По целому быку он закусывает,
Серую утицу он за скул положил.

Вар. к 55—67 II {394}

Что во Киеве беда там случилася:
Покорился Киев Тугарину Змеевичу,
Поклонился Тугарину поганому,
Садился Тугарин в оголовь стола,
Овладал он у Владимира Евпраксию,
Не неволей ее взял, а охотою,
Опоганил он церкви православные,
Осмердил девиц, молодых вдовиц,
Истоптал он конем всех малых детей,
Попленил Тугарин всех купцов, гостей.

Вар. к 159—194 II