Былины Печоры и Зимнего берега

В те годы война вошла в быт и сознание народа. Всюду, где бы ни появлялись члены экспедиции, их расспрашивали о положении на фронтах, рассказывали о родных и близких, которые вот уже год сражаются на фронте. В этой обстановке естественных для 1942 г. раздумий о фронтовых делах, о защите Родины расспросы об исполнении былин и запись их всюду расценивались как серьезное, «стоящее дело». Гордясь знанием и сохранением древней старины, многие крестьяне помогали выявлять сказителей, интересовались, как проходят полевые записи.

Но в жизни современного печорского крестьянства былины уже не имели повседневного бытования. Сказители порой сетовали на отсутствие интереса к старинам, говорили о том, что без слушателей и частого исполнения многое забывается: «Никто не поддерживает в компании. Старины хошь пой, хошь нет, все равно не слушают их». И лишь единичным сказителям случалось исполнять былины перед заинтересованными слушателями. Чаще любители и знатоки эпоса напевали их «для себя».

Однако исполнителей былин в деревнях хорошо знали и ценили. Многим крестьянам известно было и самое содержание былин. Так, при записи былин от Марфы Дмитриевны Дуркиной (деревня Уег) собралось несколько стариков, и хотя сами они былин не исполняли, подсказывали отдельные былинные стихи, возмущались, что Марфа старины путает.

Сказители, вспоминая свои молодые годы, когда они овладевали искусством сказывания былин, называли имена «старинщиков», с похвалой отзывались об их репертуаре и исполнительской манере, свидетельствовали о живом бытовании, частом исполнении былин в недалеком прошлом. Сказитель Яков Андреевич Осташов (деревня Хабариха) горячо хвалил своего учителя — усть-цилемского старика Алексея Носова, который часто пел былины и имел хороший голос: «Олеха Чижок (так звали А. Носова) был мастерище, знал много старинок. От него я и помыкал». По словам Марфы Дмитриевны Дуркиной, она переняла былины от своей матери Зинаиды Вассовны Поздеевой, которая много и часто пела их: «Бывало запоет, заведет всем на диво. Хорошие она знала старины!».

Таким образом, живое бытование былин, ставшее теперь редким и случайным, еще происходило на памяти современного поколения сказителей, для которых былина в отличие от песни, причитания, частушки — древняя старина, «старое».

Из всех интересных встреч с печорскими сказителями наиболее значительным и памятным было знакомство с А. А. Носовой и А. А. Шишоловой.

Анастасия Артемьевна Носова жила в деревне Трусовсой, расположенной на реке Цильме. Записи фольклора здесь никогда не производились. Между тем этот край богат сказками, песнями, талантливыми исполнителями. Попадание на Цильму и Пижму сопряжено с большими трудностями. Пижма и в наши дни все еще оправдывает свое старинное название Пыж-ва — лодочная река. Как по Пижме, так и по Цильме единственным средством передвижения является лодка, причем большую часть пути приходится идти бичевником. Лишь весной, во время больших разливов, пароходы иногда подымаются вверх по Цильме.

Анастасия Артемьевна и ее муж Лазарь — в прошлом оба батраки, выходцы из Усть-Цильмы. Семнадцатилетней девушкой Анастасия Артемьевна насильно была выдана замуж за старого богатого односельчанина. Но от зажиточной жизни, где она, по ее словам, «всем была улажена, хозяйство полное», бежала на Цильму, в Трусово. Семь лет батрачила, вышла замуж по любви за такого же пришлого батрака Лазаря Носова, большого забавника, любителя и песню спеть и сказку рассказать.

Новая семейная жизнь долго не налаживалась: не было земли, трусовцы не хотели резать надел «не своим». С образованием сельско-хозяйственных артелей Носовы стали членами колхоза.

Лазарь, который славился как хороший сказитель, летом 1942 г. был в отъезде, а от А. А. Носовой почти ежедневно в течение трех недель производились записи ее обширного репертуара. Былины, сказки, песни — самое интересное и любимое для нее занятие. Былины она пела вместе с мужем в праздники, когда собиралась вся семья, родные, знакомые. Односельчане восторженно отзывались об их совместном пении былин: «Очень баско у них выходит». При первом же знакомстве с собирателями и разговоре о старинах А. А. Носова тут же, стоя у порога избы, перед толпой любопытствующих женщин, запела былину про Чурилу так, как будто наслаждалась, любовалась спокойным, размеренным напевом.