Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков

|145| Добрых конеи един у царя остался на дворе и тот Олеше Поповичю. Воротился Алеша пешь во Царьгород, а коня покинул на Смугре реке. Да говорит Алеша Попович царю Костянтину таково слово: «Потому мы, царь, у тебя лошади не все емлем, что хотим мы с твоими богатыри в чистом поле свидетися и их прытость увидети. И будем мы опять с твоими |150| богатыри во Цареграде». И изговоря Олеша, поехали богатыри к Смугре реке.

Да кладут на собя досьпехи крепкия и всю збрую багатырскую, емлют с собою палицы булатныя и копья вострыя. Ажно скачют из Царяграда богатыри с великою поганою силою татарскою. Говорит Олеша Попович: |155| «Государи мои товарыщи! Потерпите малехонко, даите мне поправить свое сердце богатырское. Богатырское сердце нестерпчиво, хочет и последнюю орду побити, похвалу доспети!» Свиснул, крикнул богатырским голосом: «Потерпи[те] малехонко, даите мне теперво с ними одному поправиться: хочю себе похвалу доспети, чтоб у[ви]дял царь Костянтин и дошла б наша похвала |160| до князя Владимера!» И как съезжаютца с злыми полки татарскими, и с сороки дву богатыри цареградцкими, свиснули, крикнули богатыри богатырским голосом; от свисту и от крику лес росьзтилаетца, трава постилаетца, добрыя кони на окарашки падают, худыя кони и живы не бывали. Не пти[чки] соловьи в дуброве просвистали, свиснули, гаркнули |165| руския богатыри, Илья Муромец с товарыщи. Говорит царьградцкои багатырь Идол Скоропеевич: «Государи мои товарыщи! Сердце ся у меня ужаснуло, трепещется, и голова вкруг обходит, и очима не мощно на свет глядеть: болшое нам быти побитым всем!» Взговорит Тугарин Змиевич: «Болшое нам, товарыщи, коли б смерти минутись, ли ся храбрость наша |170| преложися на тихость; не мошно руки поднять, скоро нас страсть взяла: болшо Илья Муромец сам пришел!» Напустил Илья Муромец встречю цареградским богатырем от своих товарыщев в полуверсте, и все товарыщи скоро поехали за ним. И ударилися крепко на копья булатныя, и учалися твердо бить и неподвижно; колды копья у них булатные приломалися и |175| доспехи крепкие. Збил Илья Муромец з добра коня Идола Скоропеевича, а Тугарина руками взял. А обеих богатыреи, Идола и Тугарина, живых взяли, и вьсю силу татарскую побили, и тех сорока богатыреи побили. А Идола богатыря и Тугарина богатыря — живых ведут их во Царьгород.

И ставятца перед царевою полатою. Говорит Илья Муромец своим товарыщи |180| таково слово: «Тебе, царю, ведомо было, что твоих 42¹ богатыреи побили и всю силу татарскую поганую побили, а твоих лутчих богатыреи, Идола Скоропеевича да Тугарина Змиевича, живых взяли. Да потому, царю, тебя ничем не двигнули, ни крянули ни черным волосом, что ездим мы без государскаго ведама. А похвалу есми видели твоих богатыреи: похвала |185| мужю — великая пагуба! А татар всех побили, тем на Руси не бывати. Толко, царю, теперво тебе челом бьем Идолом богатырем, чтоб ты на нас не кручинился; а Тугарина тебе государю не дадим, отвезем великому князю, с чем нам ко князю Владимеру появитися». И дают богатыри царю Идола, а Тугарина с собою емлют.

|190| Не белая лебедь воскликала, восплакалася мати Тугарина Змиевича и бьет челом благовернои царице Елене: «Государыни благоверная царицы Елена! Упрошаи ты, государыни, у русских богатыреи молода Тугарина Змиевича». Говорит благоверная царицы: «Государи естя руския богатыри, Илья Муромец с товарыщи! Таких грозных богатыреи не бывало в Цареграде, |195| не побивали наших цареградцких богатыреи, не уведите для моих слез младово Тугарина Змиевича!» Говорит Илья Муромец с товарыщи: «Государыня благоверная царицы Елена! За то тебе говорим, государыни, не двигнем Тугарина ни чем для государьскаго твоего слова; будет Тугарин в Киеве, потом тебе будет во Цареграде жив. А нелзе нам отдати богатыря¹² |200| цереградцкого, нечем нам в Киеве похвалитися, что нам сказать князю Владимеру Всеслаевичю!» Били челом государыни, прочь поехали. Ведут с собою языка добраго, Тугарина Змиевича.

Едут по полю по чистому и выбирают от себя богатыря дворянина Залешанина: «Поедь ты, дворянин Залешанин, к стольному граду Кееву: |205| ты жилец двора государева, много живешь во дворе государеве и всякои чин ведаешь. Обошли нас государю, князю Владимеру Всеслаевичю, велит ли нам он¹³ свои государския очи видети: „Агрубили есмя твоему недругу — царю Костянтину благоверному, убили есмя у него со 42¹ богатыреи, а с ним татар люди многия да одново богатыря оставили во Цареграде, |210| другого тебе ведем“». Приезжал дворянин Залешанин граду х Киеву, и пошел к великому князю Владимеру Всеславичю, и справил речи от своих товарыщев, что ему наказано.

Приехали богатыри к государю Владимеру Всеслаевичю, привели языка добраго — Тугарина Змиевича, цареградцкого богатыря. Князь великии |215| Владимер Всесьлаевич почал богатыреи жаловать, дает им шубы подасамиты и чепи великия златые и сверх тово казною несметно. Да говорит князь Владимер Всеслаевич: «Да впредь вас, богатыри, рад жаловать за вашу выслугу великую и за службу богатырьскую! А ныне емлите себе, что вам надобе!»