Было такое...

Когда я звоню режиссеру, чтобы уточнить что-то, то он начинает разговор без привета сразу со слов: «ЧТО СЛУЧИЛОСЬ???» Потому что что-то случается каждую долбанную минуту. А когда мне звонят, чтобы уточнить что-то, то я предупреждаю: «НЕ ГОВОРИ МНЕ НИЧЕГО ПЛОХОГО!»

Я как-то уже писала, что в начале съемок пошел дождь, а потом его не было несколько дней подряд и приходилось мочить асфальт с помощью поливальной машины. Потому что не бывает так, что в одной сцене мокро, а в следующей сухо. Поливальная машина — это дорого и трата времени, надо ждать, когда она прольет площадь для общего плана. А настоящий дождь не шел и не шел! Как назло! И когда я это написала, то на следующий день пошел дождь. Ура! И он был два дня. И вот, казалось бы, удача, да?

Но мы не снимали в эти дни, у нас были запланированные выходные. А когда вышли на съемку, то дождь закончился. Стояла уверенно сухая погода.

Кто-то уже предложил вызвать батюшку и окропить всю группу святой водой. А я думаю, что надо вызвать целую поливальную машину святой воды и пролить всех, как следует. Потому что все вышеописанное случилось со мной ровно с начала сентября и длится по настоящее время. И есть пара человек, которые это читают и скажут, что я не вру. Например, вот… ну я же говорила.

На площадке подходит один продюсер и говорит: «Алеся. Давай поменьше вот этого крика и истерики, это всех пугает. Я раньше знал тебя другой! Будь поспокойнее, ладно?» А потом буквально тут же подходит другой продюсер и говорит: «Алеся!!! Почему ты такая спокойная?! Я раньше знал тебя другой! Давай побольше крика и истерики, это всех заводит, ладно?» Я заметила, что лучше всего люди разбираются в том, что они не умеют делать.

А потом у нас заболел режиссер. А сейчас заболел актер. И опять отмена смены, опять перенос. И этому пиздоблядству нет ни конца, ни края. Поэтому, пользуясь незапланированными выходными, я пошла себя срочно жалеть. Нашла самый дорогой косметический магазин, где продают самую дорогую косметику, которую производят только вручную и только из натурального сырья. Я надеюсь, что ее делают из реквизиторов и ассистентов по актерам. И когда была в магазине, то позвонил продюсер с другого проекта, который еще только предстоит в ближайшем будущем. Он спросил, мол, как дела? И я начинала рассказывать, что «работаю по ночам, вся затраханная, онанист был, да, нашелся же такой, представляешь, намучилась с этим онанистом страшно, каждая ночь на новом объекте, работаем на разных точках, менты один раз приехали, работать не давали, рот не закрываю, потому что один просит покричать, другой просит не кричать, кого-то это, видишь ли, заводит, кого-то раздражает, устала, еле таскаю ноги». А когда закончила говорить, то повернулась и увидела вытянутые лица продавщиц, которые ходили за мной по залу и держали в руках выбранные флакончики. Надо было еще добавить, что у меня отобрали паспорт. Быстро купила у них весь магазин, чтобы как-то заглушить стыд, и быстро ушла. Было видно, что им неприятно брать деньги. И пусть деньги не пахнут, но мои, думаю, просто смердили.

А потом я подумала, что раз есть время, то надо себя привести в порядок всю целиком. И пошла на процедуру эпиляции. Эпиляция — это когда из живого человека выдирают волосы без предварительного умерщвления или наркоза. Я лежала, лежала и уснула. А это как уснуть, когда вам режут голову, но после всех наших съемок ничего не имеет значения. Мастер эпиляции сказала, что первый раз видит такое. А когда она дошла до самого деликатного моего места, то посмотрела туда и вдруг очень громко спросила: «Волейболистка?»

Я не знаю, о чем думает человек, который смотрит другому человеку туда и спрашивает в этот момент волейболистка он или нет. Наверное, она это определила по телосложению, но я подумала и сказала, что да.

Я — волейболистка.

2009/09/29

После ночных смен почему-то опухаешь. Мы снимали почти без перерыва и только ночами. В восемь утра ложишься, в двенадцать дня уже звонит режиссер. Просыпалась такая, будто вчера пошла на вечеринку, поругалась там со своим бойфрендом, он меня бил, а потом я напилась из-за этого и рыдала до утра. Встаешь одутловатая, вся в отеках, как пасечник. И так выглядела вся наша группа. Как пасечники. Восемьдесят пасечников. Все опухшие, глаз нет. На смену едешь в метро в пять вечера и по некоторым признакам определяешь, что погоды стоят хорошие, все девушки в туфлях и легких пиджачках. А ты же на смену едешь, ночью холодно, поэтому одеваешься сразу тепло. И среди всех этих юбочек и заколок чувствуешь себя скатанным пыльным валенком.