Было такое...

Один раз идет смена. Одна из последних. Время четыре утра, сознания нет, водянка мозга. И вдруг я вижу. Я такого никогда не видела. Нельзя сказать, что я мало видела, но тут посмотрела и поняла, что такого не видела никогда. Когда такое видишь, то вдруг останавливаешься на секунду и понимаешь, что параллельные миры есть. Что жизнь — она не только такая, как у тебя, она еще и другая. То есть бывает так, как у тебя, а бывает иначе. И оно настолько иначе, что ты даже догадываться об этом раньше не могла. Нельзя бы было даже предположить. В моей программе, отвечающей за визуальное восприятие действительности, не заложен этот файл.

Все произошло так. Я бегу по площадке, ставим кадр, шум, суета, ночь, ног уже нет, с неба сыпется не дождь, а такая тяжелая влага, которую ты впитываешь, как валенок, и становишься в три раза тяжелее бежать. И вот я бегу и вдруг раз — и вижу. На меня это такое впечатление произвело, что до сих пор в глазах стоит. Вот сколько дней прошло, а я вижу.

Значит, я бегу. Ночь. Непонятно уже, какая по счету ночная смена. И вдруг раз — я вижу его. Он продюсер, как мне потом объяснили. Приехал на площадку посмотреть, как у нас дела. Я его увидела, остановилась и смотрю. Вот тупо смотрю, потому что я смотрю и не понимаю сначала, почему смотрю. Просто пялюсь. Смотрю, смотрю, не могу оторваться. Вот смотрю и понимаю, что такое я вижу первый раз в жизни. То есть продюсеров я видела много. И таких видела, и таких. Но тут я смотрю и понимаю, что в этом человеке есть вот такое, что раньше вообще не встречалось никогда. А что — не могу понять. Обошла его с другой стороны. И так посмотрела, и так. У него был синий-синий платок, который торчал из кармашка. И из-за этого синего-синего платка глаза превращались тоже в синие-синие. Потом у него были ботинки, по которым сразу видно, что ботинки. Еще у него что-то было, я не помню. Все это вообще не имело никакого значения. Даже не помню его лица. Потому что синие платки мне встречались много раз, ботинки тоже — это все не новость. И вдруг я понимаю.

Вдруг я понимаю, что у него. Смотрю и понимаю. Даже рот открыла.

Потому что я вижу, что у него глаженые джинсы.

Вот вы меня сейчас не понимаете.

Но понимаете, не просто глаженые джинсы, а вот выглаженные до гладкой глади. Обычная джинсовая ткань, но она так выглажена, будто не просто так поглажена, а отполирована. Накрахмалена до хруста и четких изломов на складках. И дело не в блеске, там блеска не было. Просто глаженные джинсы — это как взять и погладить все листья на дереве. Или как отполировать поверхность песка на пляже до идеально гладкой поверхности. Джинсы были такие, будто прошли пятнадцать степеней очистки, девять уровней глажки и определенную технологию сушки. Чтобы ткань лоснилась, не ломалась на складках, не заминалась. Идеальные джинсы. Где-то же в мире хранятся меры веса и длины, их эталоны. Идеальный килограмм, точный метр. Вот это был эталон джинсов. Мне почти 30 лет, высшее образование, я умею стрелять из автомата Калашникова, один раз несла за человеком его оторванную руку, могу построить массовку из двух тысяч человек без мегафона и собираю пальчиковые батарейки, потому что не могу выбросить то, что отдало ради меня свою пусть маленькую, но все таки жизнь. И вот я стою посреди съемочной площадки и вдруг первый раз в жизни вижу глаженные джинсы. Даже подошел постановщик и спросил: «Алеся, что случилось?» А вот как тут объяснишь? Я не знаю, как.

Как я могла такое пропустить в жизни? Думаю, наверное, пока я работала ночами, рядом с Москвой ебнули атомный реактор и теперь началось. А я про это не в курсе, так и сдохну валенком.

Один раз мы с подружкой пошли кушать. Мы кушали, а за соседним столом собирался кушать мужчина. Он собирался основательно и начал с того, что выбирал вино. Ему принесли сначала такое, а потом другое. Он держал бокал правильно за ножку, вращал вино по часовой стрелке внутри, отпивал по глотку, перекатывал на языке, поднимая глаза вверх. Одно вино пахло пробкой и ему принесли другое. Я сразу теряю волю, когда такое вижу. Мне нельзя показывать ни глаженые джинсы, ни выбор вина. Потому что я сразу и моментально начинаю верить, что в мире все именно так и устроено.