Bypass (СИ)

— Вы всегда получаете извращённое удовольствие причиняя боль другим? — едко выплюнул юноша.

Это было весьма опрометчиво, ведь что б испепелить мальчишку, Таносу потребовалось бы мгновение. Но об этом Паркер совершенно не думал, злость клокотала в нём, распаляя ненависть, бередя раны, и так просто промолчать, тем более проглотить ту боль, он не мог. А раз он не пленник, так ему не зачем следить за своим языком.

Но титан даже не обернулся в его сторону, продолжая созерцать просторы космоса. И такое пренебрежение было сродни удару, что распалило мальчишку ещё сильнее. И Паркер сделал то, что делают все страдающие дети - Привлекают внимание.

Паучок, что есть силы ударил механической рукой о стекло. Но ни с конечностью, ни со стеклом, ничего не произошло, и даже боли Питер не ощутил. Яростно дыша, парень не отрываясь смотрел на руку, та была по-прежнему исправна, от этого он разъярился ещё сильнее. Но следующего удара не последовало, хотя Питер и замахнулся. Танос ленивым движением перчатки, силовым полем оттолкнул парнишку от окна. Лишь благодаря реакции, Питер удержал равновесие, но это не помешало ему почувствовать себя ещё более униженным. А титан, так же лениво перевёл на него взгляд:

— Не отсутствие руки причиняет тебе боль, а мысль от её отсутствия.

Паркер почти задохнулся от возмущения. Какая к чёрту мысль? Боль была самая настоящая!

— Это была моя рука! — просипел подросток — Моя! Рука! А вы сидели на своём троне — акцентируя слово так, будто это что-то отвратительное, скривился Питер, а затем прорычал — и улыбались! Видимо сострадание в вас сгинуло вместе с вашей гнилой планеткой, не так ли?

Титан задумчиво наклонил голову и спокойно, будто и не о насилии шла речь, сказал — Я не видел нужды в пощаде, и нет смысла горевать по утраченному. Сейчас, ты не способен мыслить здраво, но как только это пройдёт, ты всё поймёшь.

— Нет, не пойму! — воскликнул Питер. А затем тут же скривившись, от насмешливого взгляда титана, зло просипел — Откуда в вас столько уверенности, что я хочу понять?

Танос растянул губы в страшной нечеловеческой улыбке, но так и не ответил.

Питер не знал, что именно хотел услышать. Он не был наивным дураком, и знал, что титан не только не будет оправдываться, и конечно же не станет извиняться. Он Вселенское Зло, отрубание конечностей и пытки, для него в порядке вещей! Но мальчишка мучился и хотел что-то, и сам даже не понимал что.

— Всё то, что вы делаете это бесчеловечно! — воскликнул Паркер.

— На то я и не человек — хмыкнул фиолетовый — В отличии от людей, я способен видеть цель и идти до конца. Я знаю цену победы, и я готов заплатить. И заплачу! Это и отличает меня от Мстителей, мальчик. В конце концов, я одержу победу, а они проиграют.

— Нет! Удел всех злодеев проигрыш! — воскликнул Питер, но тут же утратил былой запал, уж слишком по-детски прозвучала эта фраза. А титан расхохотался и хохотал так долго, что подросток помрачнел. Впервые в жизни, он подумал, что слепой веры в Мстителей и в Железного человека может быть недостаточно.

— Я не злодей. Я Освободитель, и мой долг очистить Вселенную - отсмеявшись, покровительственно ответил Танос.

Из всей вкрадчивой и неприятной, полной злого пафоса речи титана, Питера больше всего напугало то, что Танос не причислил его, Человека-паука, к героям Земли. И мальчишка с ещё большей, чем прежде ненавистью посмотрел на титана. Паркер пытался найти в себе ту часть, которой всегда так гордился, а именно бесстрашного героя внутри себя, но не находил. Он уже не был добрым соседом Человеком-пауком, а был кем-то другим.

— И кто возложил этот долг? Вы сами? - процедил сквозь зубы Питер, не что бы услышать ответ, а что бы что-то сказать.

Но титан не ответил. А подростка это отчего-то расстроило, его сильно задевало пренебрежение, с ним не считались и не воспринимали всерьёз. И он не переставал спрашивать: почему всё так? Он же уже не ребёнок!

— Вы не освободитель! А безумец, что выстроил вокруг себя стену фанатичных идей! И ваши слова только подтверждают это! — громче прежнего воскликнул Питер. Он мучительно хотел задеть Танаса за живое, даже не думая о возможных последствиях.

Титан усмехнулся, и будто даже нравоучительно, заметил: - Ты слышишь только то, что хочешь слышать, а именно, какой я безжалостный убийца и тиран.

— А разве это не так? — откровенно насмехался Питер.

— Так говорят, все. Но ты не будешь, как все, — возразил титан.

Питер невольно отшатнулся, его напугало, то как это было сказано, с уверенностью и без насмешки.

И запоздалая мысль, замаячила на периферии, что со вселенским Злом бесед не ведут, и тем более не выуживают жалость. Со злом воюют! Да и весь этот «разговор» скатывается куда-то не туда.

Горький ком подступил к горлу Паркера, и он сделал ещё шаг назад. Но титан уже не отрываясь смотрел ему в глаза, а мальчишке казалось, прямиком в душу.