Быстрая смерть. Тайна Камня друидов

– А так и началась, мэм! – с улыбкой отозвался хозяин, снова погружаясь в приятные воспоминания. – Мистер Райт стукнул мистера Гэллоуэя по голове свиной колбасой! Чудесный вышел бы бой, если бы у Райта хватило силенок! – Он с сожалением покачал головой. – Но где там! Гэллоуэй победил честно. Я бы фунта не пожалел – поставил бы на него против Драчливого Малыша Стоуна из Парсонс-Грин. Вот если бы молодой Редси – кстати, в деревне болтают всякое об убийстве его кузена сквайра Сетлея – не проторчал в углу c половины десятого до самого закрытия, как нахохлившийся филин или как «жучок» со скачек, то его можно было бы выставить против Гэллоуэя – вот это был бы бой! Видел я его на благотворительной ярмарке в Кулминстере неделю-другую назад! Стиль у него что надо, мэм, но уж слишком он джентльмен. Видели, как дерется Бомбардир Уэллс? Еще нет? Если бы посмотрели, то поняли бы, о чем я толкую. Похоже, он боится оскорбить чувства соперника! Он, мистер Редси, смелый, однако голову не теряет. Вспоминаю одного малорослого еврея, дравшегося в пабе на Голдуок-роуд, – вот кто был смельчак! Даже слона отмолотил бы, если бы ему подбросили деньжат. Нам приходилось скидываться – иначе он пальцем отказывался пошевелить. Никакой благотворительности! Зато выдерживал пятнадцать раундов подряд – и хоть бы что! Чисто мой фокстерьер, столько же задора! Кого угодно обрабатывал обеими руками, хоть чемпиона в среднем весе! И без всякой злобы, золотое сердце! Просто посвящал бою себя всего, зная, когда поднажать, а когда отскочить. Бывает, врежет – и отпрыгнет. А Редси – тот другой, больше похож на танцора. Пируэты выписывает, как в русском балете! В злой драке попал бы на носилки! Вот потому-то, – хозяин посерьезнел, – я и говорю тем трепачам, кто здесь болтает, что, дескать, убийца – он: даже не думайте! Я так и констеблю Пирсу сказал: «Пирс, ты совсем не разбираешься в характерах. Разбирался бы – бросил бы заниматься уликами против молодого джентльмена! Если бы ты видел, как видел я своими собственными глазами, как он вместо того, чтобы отправить соперника в нокаут, просто врезал ему по щеке открытой ладонью и заулыбался, то смекнул бы, что человек, которому не по душе рассечь другому челюсть, не может быть убийцей. Особенно таким – это же черт знает что такое, куски тела на крюках! Не в его это натуре, Пирс». А мой опыт – он у меня богатый – подсказывает, что если что не в натуре человека, то он этого не совершит, хоть тресни!

На это у миссис Брэдли имелся ответ, но ей помешали появившиеся у стойки два посетителя. Она поблагодарила хозяина и ушла, оставив приято удивленным деревенским жителям по полкроны на каждого за обещание выпить за здоровье Драчливого Малыша Стоуна из Парсонс-Грин.

За дверью ее посетила новая мысль. Мисс Брэдли вернулась, подождала, пока обоих посетителей обслужат, и снова обратилась к хозяину заведения:

– Мистер Бонди, откуда у Райта взялась свиная колбаса, которой он огрел по голове Гэллоуэя?

– Откуда? Из кармана самого Гэллоуэя, а тот получил ее от своей бабки, чтобы полакомиться в понедельник на завтрак. Гэллоуэй не возражал бы, но колбаса была его собственная, а это было оскорблением вдобавок к боли. Потом эту самую колбасу обмотали Райту вокруг шеи. – Хозяин захохотал. – «Да ты прирожденный висельник!» – говорят. Длинная была колбаса, концы болтались у него на спине.

Глава XV Новый экспонат Кулминстерской коллекции

I

Двенадцать девочек и три мальчика терпеливо ждали у перекрестка Фелисити Брум.

– Только не забудь заглянуть за римский щит, – напутствовала ее напоследок миссис Брэдли. – Про то, что увидишь, никому ни слова! До свидания, дорогая! С радостью поехала бы с вами, но утром у меня намечено несколько небольших дел. Передай привет детишкам и проследи, чтобы они взяли к чаю все, чего захочется. Это и поездка в автобусе – самое главное для детей на прогулке!