Быстрая смерть. Тайна Камня друидов

День был в разгаре. Миссис Брэдли, легко и быстро убедившись, что кровь на полу в сарае не связана с убийством, в хорошем настроении отправилась домой, обедать. Обри вернулся в Мэнор-Хаус, полиция – в Боссбери, чтобы взяться за разгадку дела с другой стороны: расчлененное тело не принадлежит Руперту Сетлею. Пока что и это, и противоположное предположение не приносили результатов, и тело из мясной лавки оставалось неопознанным. Уверенность инспектора Гринди и суперинтендента Бидуэлла в том, что убитый – именно Руперт Сетлей, мало значила без доказательств. Некто (или несколько неизвестных) проявил недюжинный ум, чрезвычайно затруднив получение необходимых доказательств.

В половине третьего дня Фелисити Брум, ворча, но не смея ослушаться, встретила десять старух из отцовского прихода и полезла с двумя самыми отважными из них на второй этаж кулминстерского автобуса. Им предстояло побывать в соборе, совершить короткую экскурсию по реке, попить чаю в парке отеля «Темперенс» на берегу и посвятить последние четверть часа перед семичасовым автобусом, который отвезет их обратно, осмотру экспонатов музея.

– Делай что хочешь, трать сколько хочешь, ублажай старушек, – наставляла ее миссис Брэдли, – но непременно покажи им кулминстерскую коллекцию.

– Зачем? – удивилась Фелисити. – Вчерашний осмотр черепа – это я еще могу понять, но какой смысл ехать туда опять сегодня?

Миссис Брэдли состроила гримасу:

– Не поедешь ты, придется мне самой. Если приведешь туда стайку старушек, на вас никто не обратит внимания. Если туда отправлюсь я, то меня уже вечером могут прикончить. Не спрашивай почему. Позже я все объясню.

Фелисити побелела:

– Что происходит? Череп? На что вы намекаете?

– Ни на что, – отрезала она и ушла.

Разговор состоялся в девять часов утра по церковным часам. Теперь было уже около трех дня, и автобус с довольными старушками, свернув за угол, устремился по назначению. Убедившись, что он уехал, миссис Брэдли бросилась за Обри Харрингеем.

– Мне нужен Джеймс Редси, – сказала она. – Он пойдет с нами?

Обри нашел Джима в бильярдной, где он вяло гонял шары по столу. Вид у него был усталый, даже изнуренный. Джим пережил две тяжелые недели и чувствовал, что инспектор может в любой момент арестовать его за убийство двоюродного брата. Он понимал, что угодившему в огромный страшный механизм трудно выбраться из него. Джим плохо спал, мало ел, ходил насупленный и бездельничал. Даже влюбленная в него Фелисити клеймила его за уныние и бездействие.

– У тебя вид убийцы! – заявила она в приступе отчаяния. – Почему бы тебе не встряхнуться? Пусть все видят, что тебе безразлично.

– Да, – кивнул Джим. – Я уже дошел до безразличия. Но когда инспектор сверлит мне взглядом затылок, когда нельзя открыть дверь, чтобы за ней не оказался он, когда даже ванну не примешь так, чтобы он не подглядывал через запотевшее стекло, когда он донимает меня идиотскими вопросами, задавая их через вентиляционное отверстие дурным голосом… Пока инспектор занят своим проклятым расследованием, я веду жизнь загнанного зверя. Вообрази, на днях я был готов целовать теткиных четвероногих уродцев только за то, что Мария откусила у Гринди клок штанины, а Антуанетта бросилась ему под ноги, и он шлепнулся в пруд с лилиями! А ты ведь знаешь, как я отношусь к этим засахаренным свинкам!

Он говорил с таким чувством, что Фелисити стиснула ему руку. А теперь к его мучениям добавилась чудовищная миссис Брэдли, спасу от нее нет: шлет ему дурацкие приглашения на тупые салонные игры с карандашами и листочками у нее дома, требует, чтобы он вел ее в лес и точно показал там место, где врезал паршивцу Руперту! Ему ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Миссис Брэдли злорадно ухмылялась. Таких мерзких старух, как она, Джим еще не встречал. Она напоминала ему отталкивающего лысоголового стервятника с картинки. Лысой она, конечно, не была, но производила такое же впечатление, как эта птица. А если приглядеться, в ней обнаруживалось сходство с рептилией, и даже не просто с рептилией, а с ископаемым ящером! Когда она над ним издевалась – а девяносто процентов времени она именно этим и занималась, – ее физиономию хотелось сравнить с мордой не то ящерицы, не то тритона, не то тошнотворной жабы. Но стоило ей улыбнуться пошире, сразу становилось понятно, кем она была в прежней жизни. Сторонники теории реинкарнации правы: эта ведьма уже посещала бренный мир – в шкуре аллигатора! Настоящая людоедка! Не проходило и часа, чтобы Джим вновь не испытал облегчение оттого, что не он разрубил тело Руперта и развесил куски по крюкам. Ведь если бы это он постарался, то миссис Брэдли не только его раскусила бы, но и сетовала бы, что он действовал кустарно, и со своим пугающим кудахтаньем предлагала бы усовершенствования мясницкого процесса… От одной этой мысли Редси содрогался.

Они молча шли втроем через парк. На опушке чащи миссис Брэдли остановилась.

– Ты первый, – велела она Обри. – Мистер Редси за тобой. Я замыкающая. Вперед, дети мои, к Жертвенному Камню!