Быстрые сны

Ночь спускалась медленно и лениво, и теперь в сумерках особенно отчетливо было видно то адское пламя, бушующее там, над крышей "Великого хранилища", и это вызвало унылую смесь обреченности и безразличия. Двести восемьдесят девять метров. Двести восемьдесят девять метров ползком, бегом, то вперед, то назад, и все это сквозь четыре слоя ненависти умершего насильственной смертью города, умершего, но не переставшего убивать... Что должен был испытывать профессор Дил, вот так же, как и я, стоя перед пылающей громадиной "Великого хранилища", и не зная не только, дойдет ли он до него, а даже не зная, не напрасно ли пройден весь предыдущий путь. У меня по крайней мере ясная и высокая цель. А что было у него? Лишь неведомое. Лишь неведомое, и дверь между тем, что известно всем, и тем, что никому не известно. И он открыл эту дверь и вошел... А вот теперь и мне пора...