Быстрый английский для путешественников во времени

— Да, чуть не забыл: кроме простых и сильных, есть еще третья система.

«Опаньки! И что же это может быть?»

— Так, — начал вслух рассуждать уже опытный англичанин Андрюха. — Если Степанцова ХОЧЕТ учить математику — это явно глаголы простые:

Stepantsova wants to learn Mathematics.

Если же она ДОЛЖНА учить — вот они, парообразующие:

Stepantsova must learn Mathematics.

Но какой случай третий, чисто теоретически?

— А вот какой, — ответил Шекспир. — Ваша достойнейшая леди не «хочет», не «желает» и не «страдает». Но она и не «должна знать» и не «Может понимать». Она… красивая!

— Тоже мне красавица, — залился краской Андрюха. — Заучка ботаническая. Рыжая, конопатая и толстая.

— Позвольте заметить, сэр, благородная дама и должна быть в теле, — возразил великий драматург. — Изможденность и худоба есть признак черни, необразованных людей грубого физического труда. Однако факт остается фактом: этот третий вид фразы резко отличается от первых двух. Этот третий случай называется «глагол TO BE».

— TO BE означает «быть»! Понимаю! Но не понимаю, зачем оно в предложении «Степанцова — корова». Причем тут «быть»?

— Притом, что в указанном вами предложении не два слова, а три. Ибо там есть еще нечто, чего вы, возможно, не видите, ибо не имеете этого в вашем языке. Ваша дама ЕСТЬ прекрасная газель. Понимаете? Она ничего не делает, и не должна делать… Она есть! Она сама такова! Причем это самое «есть» в английском имеет три формы: AM, IS и ARE. Смотрите. Вот что сказал мой король Лир, поднимаясь на трон.

I am a king!

(«Аз есмь царь», — вспомнилась Андрюхе цитата из какого-то хорошего старого фильма.)

— А вот какую фразу я вкладываю в уста леди Макбет, которая внушает своему мужу убить короля и занять его трон:

Life is good, but good life is even better.

(«Хм… Жизнь хороша, но хорошая жизнь еще лучше? И эту фразу я где-то слышал!» — сказал себе гость из будущего.)

— И, наконец, ARE. You are, we are, they are. Вы, мы, они… есть. Ничего не делают. Просто есть! Как я однажды написал, “The world is theater, and people are merely actors”…

«Весь мир театр, а люди в нем актеры, — сработал переводчик в Андрюхиной голове. — Ух ты, и это тоже его!»

Шекспир на минуту погрузился в раздумье, а затем тихо продолжил:

— Однажды, когда жизнь моя будет подходить к концу, я напишу пьесу под названием «Буря». В ней я покажу, как жесток этот мир. Я покажу все страсти, всех демонов, которые движут смертными… Я уже придумал главную фразу. Она потрясет привередливую лондонскую публику.

— Это будет бомба, — подсказал Андрюха. — Новый мем, который взорвет рынок. А что за фраза?

— Hell is empty, because all the demons are already here. Ад пуст, потому что все демоны уже здесь. И снова посмотрите на “is” и “are”.

— Ух ты, круто звучит, — присвистнул гость из будущего и хотел было добавить, что в русском данное выражение тоже есть, правда, звучит оно чуть иначе: «Цирк уехал — клоуны остались». Однако гений английского народа уже продолжал свою мысль:

— И знаете, друг мой, вот что я вам хотел сказать:

Some are born great…

(Некоторые рождены великими… Ага, и здесь они ЕСТЬ рожденные, ну все правильно, это же прилагательное.)

…Some are born great, others achieve greatness with hard work… and third ones have greatness fallen upon them, — продолжал Шекспир. — Одни родились великими, другие добились величия тяжким трудом… А вот третьим величие свалилось на голову. Вы к какой категории относитесь, друг мой? Я явно ко второй. Но иногда мне кажется, что к третьей. Так, на премьеру я уже опоздал. Пойду в паб, выпью кварту «Роджерса»…

* * *

Вечером, укладываясь спать у себя дома, Андрюха снова перебирал в голове сказанное Шекспиром. Итак, что там вообще есть? Фраза с простым глаголом. Фраза, в которой есть некая пара наподобие «Должен знать». И фраза с чем-то таким, что НЕ ГЛАГОЛ…

Так, давай еще раз.

Степанцова зубрит… (Здесь у глагола явно будет S.)

Степанцова должна зубрить (MUST + зубрить, и без всяких добавок).

И, наконец… Степанцова — ботаничка.

(Это явное IS, Степанцова есть таковая.)

Истина постепенно и неохотно укладывалась у Андрюхи в голове. Все так просто. Фраза с обычным действием, фраза с обязанностью действия… И фраза вообще без действия.

И это все?! Не может быть!

Вдруг его подбросило с дивана, будто катапультой. Он подскочил к полке и вытащил наугад первую попавшуюся книжку. Антон Павлович Чехов, «Лошадиная фамилия и другие рассказы», прочел он на обложке. Мать иногда покупала ему книги, но он их не читал — предпочитал поиграть на компьютере в танчики или просто повалять балду.

Андрюха открыл книжку наугад.

«Душенька считает, что все ей должны помогать…»