Быть бардом непросто

— Это было ужасно! — Надо же, до этого я никогда не видел его настолько злым. — Он постоянно командовал, мешал, болтал, требовал… А каждый раз, когда я пытался протестовать, он начинал реветь, и в меня била молния! Кстати, когда я убегал, позади вроде бы что-то сверкнуло.

— Неужели не осталось ни одного светлого воспоминания, кроме момента трогательного расставания?

— Ну… он сказки забавные рассказывал.

— Гоблин? Сказки?! Ты меня пугаешь.

— Сначала он требовал, чтобы рассказывал я, но наши сказания ему сильно не понравились, и тогда он сам стал рассказывать истории.

— И о чем они были?

— Разные были. Про кровожадную девочку, носившую красную маску и вырезавшую всех волков в округе. Про принцессу, которая женилась на монстре и сделала из него принца. Еще что-то такое…

— Ничего себе!

— Н-да. Но все равно он невыносим!

— Представляю. Для светлых вообще заботиться о ком-то кроме себя — невыносимо.

— Заткнись.

— Слушаюсь и повинуюсь.

Усмехаюсь и смотрю в его лицо.

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты вернулся и искал меня? Ты ничем мне не обязан. Я — темный эльф. У тебя же была прекрасная возможность вернуться в Светлый лес и начать жить так, как тебе хочется.

— Ты мой друг.

— Ты сейчас о чем?

— Не прикидывайся. Знаешь… иногда тебе надо объяснять элементарные вещи. Наверное, ты и впрямь еще ребенок.

— А ты попробуй объяснить мне так, чтобы я понял.

— Что ж. Попробую…

— Хочу конфету! — Меня хватают за руку и показывают на прилавок со сластями. На сей раз это шоколад. В больших количествах, самой разной формы, размеров, с многочисленными начинками, он хранится в специальных ящиках, стенки которых покрыты замораживающим заклинанием.

— Это шоколад. Он очень холодный. Если купим — будешь есть его дома.

Эльф ласково улыбается Рей и пытается погладить девчонку по голове. Руку отбрасывают, Аида прожигают ненавидящим взглядом.

— Хочу шоколада.

— Понял уже. Хватит дергать меня за руку.

Мысленно прикидываю, сколько денег у меня осталось. Свежий ветер, солнце и чистое небо успокаивают. Гулять здесь — и впрямь не такая уж плохая идея. Этот город давит на меня своими стенами. Слишком напоминает наши пещеры, с которыми я так и не могу свыкнуться. И в то же время… в городе чувствую себя в большей безопасности, чем здесь. Слишком привык, что за спиной всегда есть стена, на которую можно опереться.

— Какой?

— Все!

— У меня мало денег.

— Тогда мы возьмем так.

Продавца — румяного толстого моряка с железкой вместо правой руки — перекашивает.

— Мне не нужны неприятности. Так что бери три любые конфеты, и пошли. Позже я заработаю.

— Обещаешь?

Ага. Всю жизнь только и мечтал зарабатывать деньги и тратить их на ребенка. У меня, между прочим, и у самого желания есть!

Звон монет заставляет обернуться. Эльф достает из кошеля, висящего на поясе, три серебряные монеты и задумчиво на них смотрит.

— Купить, что ли, и себе… чего-нибудь.

Я сглатываю. Ребенок подходит ближе, изучает серебро и пытается понять, почему все вдруг замолчали.

— Это большие деньги? — Рей снова дергает меня за рукав. Фыркаю и отворачиваюсь. — Это значит — да?

Девчонка отпускает меня и подходит к эльфу, который, кстати, довольно умело ее не замечает.

— Дай, — требовательно протягивает руку.

— Это мои деньги. Заработай сама, и тоже сможешь тратить.

— Если не отдашь — наложу на тебя чары, и ты умрешь от боли.

Ну-ну. Она еще не в курсе, что на светлых ни одна магия не действует?

— Мне, пожалуйста, вот эти и еще те, в синей коробочке. Спасибо.

Девочка ждет, пока Аид расплатится за свои покупки, и пытается их взять, но не тут-то было. Коробки вырывают из ее рук и спокойно идут в мою сторону, обогнув малявку.

— Ах. Так!

— Осторожно!

Эльф не обращает ни малейшего внимания на мое предупреждение и продолжает идти, пока девчонка чертит в воздухе странные символы и говорит что-то вслед.

Секунда, другая. Ничего. Ни криков боли, ни рассыпанного по земле шоколада. Эльф доходит до очередной палатки, поворачивает за нее и скрывается из вида. Рей ошарашенно смотрит на свои руки, она явно ничего не понимает.

— Пошли. Бери свои три конфеты, и пошли.

— Почему я… не смогла?

— Потом у него же и спросишь. И если будешь хорошей девочкой, возможно, он тебе расскажет.

Рей не отвечает, молча берет с прилавка конфеты и бежит вслед за Аидом. Ох, чую, огребу я еще с ней неприятностей. И вообще, почему именно я должен быть нянькой для ставосьмилетней эльфийки? Других дураков, что ли, больше нет?

Наверное, нет.