Быть чеченцем: Мир и война глазами школьников

Каждому школьнику из уроков литературы известны словосочетания «кавказская война», «кавказский пленник». Да, чеченский вопрос всегда особенно остро стоял для России. В Средние века Северный Кавказ был объектом постоянных нападений со стороны близлежащих ханств. Проникновение русских на эту территорию началось после того, как Иван Грозный завоевал Казанское и Астраханское ханства в 1556 году. Северный Кавказ был объектом спора между Московским царством, Оттоманской империей, Крымским ханством и Персией. Важность региона заключалась в том, что там проходили главные торговые и военные пути. Одновременно с продвижением Ивана Грозного на юг началось самостоятельное продвижение групп казаков, которые обосновались в дельте

Терека и на холмах Чечни и постепенно стали называться терскими и гребенскими казаками. В XVI веке казаки, образовавшие вольные поселения, все чаще сталкивались с чеченцами.

Подлинное завоевание Кавказа в отличие от продвижения туда казаков началось во время военной кампании Петра Великого в 1722 году…

В 1785 году вспыхнуло крупное восстание под командованием шейха Мансура. Повстанцы победили. Можно сравнить Мансура с Емельяном Пугачевым, который возглавил восстание казаков и крестьян в 1773 году. Последователей Мансура часто называли «дикарями», «рабами», «подлецами», «негодяями»; в основном это были выходцы из крестьянской бедноты. А в июне 1791 года, когда русские войска захватили турецкую крепость Анапа, Мансур был взят в плен. Умер он в Шлиссельбургской крепости в 1794 году. Государство Российское вновь и вновь пыталось завоевать Кавказ, а генерал Ермолов (1777–1861) был одним из основных исполнителей этой политики. В 1818 году на берегах реки Сунжа была основана крепость Грозная, затем крепости Внезапная[107] (1819) и Бурная[108] (1821). Это был откровенный вызов чеченцам, даже названия должны были приводить в ужас мирных жителей. «Я желаю, — часто повторял Ермолов, — чтобы ужас, наводимый моим именем, охранял наши границы сильнее, чем цепь крепостей, и чтобы мое слово значило для туземцев более чем смерть. Снисхождение в глазах азиатов — это знак слабости, вопреки гуманности я буду беспощадно суров». Естественно, что чеченцы активно восставали против этой политики. Именно при Ермолове началась первая депортация чеченцев: они изгонялись с равнинной территории, которая проходила между реками Те-рек и Сунжа, хотя люди стремились поселиться на равнинных территориях, более пригодных к земледелию и животноводству. Так они лишались плодородных земель. «Депортационная политика Ермолова не дала возможности развиваться двум прогрессивным тенденциям, которые уже возобладали в то время у чеченцев: переходу от пастбищного животноводства к земледелию и эволюции от первобытного общества к феодальному укладу» (Блиев М. М., Дегоев В. В. Кавказская война. М., 1994. С. 154).

Как много раз за последующие века чеченцев будут упрекать за то, что они живут войной и воровством, грабежами, а корни этого — вот они!

Странно, что основная масса современников одобряла и поддерживала жестокие методы генерала Ермолова, и хотя в 1827 году Николай I отстранил того от должности, политика России в отношении чеченцев и других горцев оставалась прежней, крайне жестокой. В 1829 году Николай I писал фельдмаршалу Паскевичу: «Кончив одно славное дело (войну с Турцией), Вам предстоит другое… усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных».

Прочитав эти строки, невольно задаешься вопросом, почему этот народ — непокорный? Может быть, потому что отстаивает свои права, потому что борется против угнетателей, пытается противостоять убийству своих жен, детей, стариков-родителей, уничтожению своего жилища, своего очага? Только некоторые прогрессивные россияне высказывали свое несогласие с такой политикои, возмущались ею.

«Что за герой… Ермолов?.. От такой славы кровь стынет в жилах, и волосы встают дыбом» (Александр Тургенев, письмо Вяземскому, 1822).

«Покорить чеченцев и другие народы региона так же трудно, как выровнять кавказские горы. Во всяком случае, этого нельзя добиться палками; этого можно достигнуть только со временем путем просвещения» (декабрист Михаил Орлов).

«С христианской и моральной точек зрения нет оправдания той беспощадной политике, которую проводил Ермолов» (английский путешественник Джон Бадди).

Михаил Юрьевич Лермонтов, служивший на Кавказе, считал, что планы завоевания Кавказа приведут Россию к духовному упадку, и сравнивал Россию с Римской империей, которая, завоевав полмира, подошла к своему упадку.