Быт и нравы царской России

Александра I беспокоило, что рекрутская система набора в армию не позволяла увеличивать численность армии в военное время и сокращать в мирное время. В 1815 г. император ввел военные поселения. В селениях размещались воинские части и все жители переводились на военное положение. Все взрослое крестьянское население до 45 лет было одето в военную форму. Система таких поселений просуществовала вплоть до 1857 г.

К середине века мы сильно отставали в вооружении от европейских держав и армия требовала незамедлительных реформ. Уже в начале царствования Александра II перемены коснулись армии: по военному министерству было издано 62 приказа. Эти приказы, правда, касались частностей вроде изменения формы. Например, на генеральской каске белый волосяной султан заменялся на султан из петушиных перьев, а вместо панталонов генералам предписано было носить зимние шаровары из красного сукна. Но эти нововведения были заложены еще отцом Александра, и он только довел начатое до конца.

Все изменилось с приходом нового военного министра Д.А. Милютина, у которого уже имелась программа коренной реформы русской армии. Милютин сократил срок солдатской службы, отменил телесные наказания, образовал 15 военных округов, которые подчинялись непосредственно министру. При нем были утверждены военные гимназии, новые юнкерские училища и военные академии.

В 1874 г. был введен закон о всеобщей воинской повинности для юношей, достигших двадцатилетнего возраста, со сроком службы на флоте семь лет и в армии — шесть. Освобождались от службы единственные кормильцы в семье. Еще было принято положение о сокращении сроков службы в зависимости от образования.

В результате военной реформы были заменены все системы вооружения, качественно улучшился состав армии. Реформа, отменившая рекрутчину, увеличила популярность Александра II.

Планы России на устройство Европы

В 1812 г. чиновник французского министерства иностранных дел Лезюр во втором издании своей книги «О развитии могущества России от ее возникновения до начала XIX в.» приводит доказательства существования плана порабощения Европы Россией, который был намечен Петром I, и систематически выполнялся его преемниками. Это доказательство Лезюр позаимствовал из записки польского полковника Михаила Сокольницкого французской Директории в 1797 г., названной «Взгляд на Россию». Эта мысль была популярна среди дипломатов начала XIX в. Но, например, австрийский посол при дворе Екатерины, Кобенцль в своих депешах 1796 г. дает понять, что он сомневался в подобном политическом завещании Петра.

Опасения русского засилия в европейских делах являются проявлением всей европейской политики первой половины XIX в.

Секретная нота-инструкция Александра I от 11 сентября 1804 г. содержит планы на будущее переустройство Европы. Смысл его в том, что оно должно было руководствоваться… «границами, какие для данной страны начертаны самой природой, ее естественными горными или морскими границами, а в частности — необходимыми для нее выходами на международные торговые пути». Планом предусматривалось также, чтобы каждое государство состояло из однородного населения.

В XIX в. популярна была мысль об объединении Европы для устранения международных конфликтов. Самым известным ее выражением был «Проект мирного переустройства» аббата Сен-Пьера[245], опубликованный в 1713 г. В «Проекте» речь шла о «христианской республике», европейской федерации, где будут разбираться все конфликты при гарантии общих вооруженных сил. Этой идеей был увлечен А.С. Пушкин, который считал, что правительства, совершенствуясь в политике, постепенно установят вечный и всеобщий мир.

По выражению А.Е. Преснякова, для Александра I преобразование России и Европы были двумя частями одной задачи, а для Екатерины II, как явствовало из ее «Наказа», «Россия есть европейская держава».

Крепостное население

Общее состояние народного хозяйства к середине XIX в. предвещало скорое падение крепостного хозяйства. Крепостное право становилось экономически невыгодным.

Освобождение крестьян зависело от воли императора, но его окружение, уверенное, что помещичья власть является опорой самодержавия, считало такое преобразование опасным, потому что повлечет за собой революционные потрясения. Слова Николая I: «Нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем его положении, есть зло, для всех ощутительное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным».

Интересны суждения некоторых иностранцев о российском крепостничестве. Например, мадам де Сталь[246] говорила, что рабство в России не похоже на то рабство, как его понимали в Европе, и отношение господ к народу скорее можно было сравнить с отношением к челяди у древних. Между господами и народом существует взаимная привязанность, и деспотизм господ не ложится слишком тяжелым бременем на народ.