Быть хирургом. Записки старого врача

Это значило, что я один должен был: 1) держать клинику и поликлинику по малой мере 2Ѕ–3 часа в день; 2) читать полный курс теоретической хирургии – 1 час в день; 3) оперативную хирургию и упражнения на трупах – 1 час в день; 4) офтальмологию и глазную клинику – 1 час в день; итого – 6 часов в день.

Но 6 часов почти никогда не хватало; клиника и поликлиника брали гораздо более времени, и приходилось 8 час[ов] в день. Положив столько же часов на отдых, оставалось еще от суток 8 час[ов], и вот они-то, все эти 8 часов, и употреблялись на приготовления к лекциям, на эксперименты над животными, на анатомические исследования для задуманной мною монографии и, наконец, на небольшую хирургическую практику в городе.

В течение пяти лет моей профессуры в Дерпте я издал:

1) хирургическую анатомию артериальных стволов и фасций (на латинском и немецком);

2) два тома клинических анналов (на немецком);

3) монографию о перерезании ахиллесова сухожилия (на немецком).

И сверх этого – целый ряд опытов над живыми животными, произведенных мною и под моим руководством, доставил материал для нескольких диссертаций, изданных во время моей профессуры, а именно:

1) о скручивании артерий;

2) о ранах кишок;

3) о пересаживании животных тканей в серозные полости;

4) о вхождении воздуха в венозную систему;

5) об ушибах и ранах головы.

Диссертации на последние две темы при мне не были еще окончены.

Справедливость требует заметить, что все сказанное совершено не в пять лет, собственно, а в четыре года, потому что я целых девять месяцев оставался (в 1837–1838 годах) в Париже и потом в Москве и целых три месяца проболтался, так что не мог ничем серьезно заняться.

Итак, неоспоримо существуют доказательства моей научной деятельности с самого же начала вступления моего на учебно-практическое поприще.

Но другое дело – вопрос: был ли я тогда действительно тем, кем казался, или, вернее, кем должен был быть, то есть был ли я настоящим, действительным, не кажущимся, профессором хирургии?

У нас, в России, кандидатами на кафедру бывают только два сорта ученых: во-первых, заслуженные профессоры, то есть большею частию старые или очень пожилые люди; во-вторых, молодые люди, только что окончившие курс наук. Людей, подготовлявшихся довольно продолжительное время к занятию кафедр, у нас или вовсе нет, или они так редки, что почти никогда не являются конкурентами на занятие кафедр.