Быть Хокингом

Проблемы, касающиеся физического комфорта Стивена, к этому времени стали весьма значительными, потому что он отказывался от каких-либо средств, замедляющих ухудшение его состояния, из-за чего мы часто были привязаны к дому в выходные.

Во время их недельного визита в Кембридж Маргит Дирак позвонила мне по телефону, чтобы пригласить на балет в Художественный театр. Я замешкалась, прекрасно зная, что Стивена не порадует вечер, потраченный на просмотр «Коппелии» даже в компании одного из знаменитейших ученых мира. «Нет, нет, дорогая, мы приглашаем не его! – эмоционально воскликнула Маргит в ответ на мои сбивчивые отговорки от лица Стивена. – Поль хочет, чтобы вы пошли с нами!» Желания Поля не подлежали обсуждению. Через два дня я встретилась с ними в театре, немного удивленная тем, что Поль действительно явился; я по умолчанию предполагала, что они со Стивеном разделяют пренебрежение к тому танцу, который я так любила. Я была неправа: судя по его виду, он наслаждался представлением так же, как и все присутствующие. Несмотря на его сдержанность, он и Маргит излучали искреннюю теплоту, заставляя меня чувствовать себя приятным спутником; в этот вечер я в кои-то веки не должна была ни о чем волноваться – и меньше всего о том, что моим спутникам неинтересно.

Дома мне стало легче справляться со своими обязанностями, когда новый аспирант Стивена Алан Лапедес из Принстона согласился поселиться у нас в гостевой комнате и, как в свое время Бернард в Калифорнии, помогать мне с наиболее обременительными задачами, в особенности подниманием. Скромный и сдержанный, Алан был безотказным помощником, но я старалась не злоупотреблять его долготерпением, так как он с коллегами заботился о Стивене и в условиях кафедры.

Проблемы, касающиеся физического комфорта Стивена, к этому времени стали весьма значительными, потому что он отказывался от каких-либо средств, замедляющих ухудшение его состояния, из-за чего мы часто были привязаны к дому в выходные. В течение недели это становилось источником постоянной тревоги и расстройства, несмотря на старания Сью Смит, последней из помощниц Констанс Уиллис. Она пыталась заставить его более регулярно заниматься упражнениями, выпрямляла ему конечности и тело и помогала ходить вдоль коридора с опорой на двух человек по обеим сторонам. Но как бы Сью ни развлекала Стивена, с присущим ей северным чувством юмора рассказывая ему последние сплетни в собственной обработке, она не могла уговорить его уделять упражнениям дополнительное время сверх тех двух часов в неделю, которые он проводил в ее обществе. «Ну пожалуйста, делайте зарядку, ради меня!» – упрашивала она, но он просто награждал ее одной из своих сбивающих с толку улыбок сфинкса.

Факт заключался в том, что ноги Стивена были ослаблены сидячим образом жизни, болезнью и недостатком упражнений. Механические преимущества инвалидного кресла с электроприводом скрывали от посторонних истинную степень ущерба, нанесенного мотонейронной болезнью. Стивен имел очевидную свободу передвижения по обе стороны мостика, его видели то около дома, то на кафедре. Любое препятствие на пути этой чудо-машины тем не менее обнаруживало потребность в посторонней помощи: требовался не один, а два-три физически развитых мужчины, чтобы перенести кресло, весящее 120 килограммов, через высокий бордюр или лестничный пролет. Если мы куда-нибудь выходили по вечерам, то даже единственная ступенька становилась крупной проблемой.