Быть Корелли

В послеобеденное время в «Гондола» было не подтолкнуться. Вереницы машин стояли на парковке, словно дикие мустанги, загнанные в стойла: кто-то уезжал, кто-то заезжал на их место. Парнишки в бежево-терракотовой, повторяющей общую палитру заведения, униформе сновали туда-сюда, приглашая гостей занять свободные места, кто-то из служащих управлял дорогой машиной сам, потому что её хозяину не хотелось крутиться на паркинге самому, и эти ребята неумело сдерживали восхищение. Алек оставил свой бархатно-чёрный «Ягуар» — второго своего любимца после «Линкольна» — у входа, отдал швейцару ключи.

Двери заведения услужливо распахнулись перед ним. Белая мебель, терракотовый и бежевый текстиль, много света и зелени — остановка в «Гондола» была едва ли не торжественной, и Алек соответствовал ей. Тёмно-синий дизайнерский костюм из тонкой шерсти, белая рубашка, свободно расстёгнутая на два пуговицы, запонки из белого золота. Наверняка чертовски довольное лицо. Девица-хостес нервно замахала ресницами, увидев его ещё издали, и покраснела до кончиков ушей, выглядывающих из-под тёмного каре.

— Мистер Корелли, ваш столик, — она торопливо повела его вглубь зала, защищая от снующих, словно юркие рыбы в океане, официантов. — Вас уже ждут.

Хамфри Осборн грузно сидел за столом и со скучающим видом изучал бокал с красным вином. После их встречи на мэрском балу прокурор чуть осунулся и будто бы даже посерел лицом, или Алеку просто хотелось, чтобы так было. Алеку хотелось заставить его понервничать. Заметив Алессандро, Осборн отставил бокал, попытался подняться с места, но огромное брюхо помешало ему — стол качнулся, взбрыкнуло красное вино в бокале. Замерев в этой неловкой позе, прокурор сделал поклон и уселся обратно. Во взгляде его плескалась ненависть, надёжно прикрытая притворным подобострастием. Осборн боялся Корелли до чертей. Если бы не протекция Фальконе, он не посмел бы даже номер его набрать, не то что попросить об аудиенции. Фальконе выкинул Осборна на передовую, как пса с гранатой в зубах под танк, а господин прокурор и рад был, думая, что играет здесь важную роль.

— Ну вот, синьор, пока ждал вас, решил попробовать, — он снова взялся за бокал. Тонкая хрустальная ножка утонула, затерялась между его толстых, коротких пальцев. Этими пальцами он трогал его Изабеллу… — Как его там, я уже не помню…

— «Маркези ди Бароло». Его обычно предлагают здесь в качестве аперитива, — с деловым видом Алек взял винную карту, хотя она была не нужна ему, он неплохо знал местный ассортимент. — Хотя, на мой сугубо личный взгляд, оно больше походит для обеда.

— Тогда давайте закажем бутылку?! — преувеличенно радостно воскликнул Осборн. — Мне понравилось.

Алек пожал плечами, мол, не имею ничего против. Перед ними тут же возник официант с двумя меню в белых кожаных футлярах.

— Сегодня в меню прекрасная телятина… — голос молодого, худого, как трость, юноши мелодично раздался где-то над его головой.

— Что-нибудь имеете против телятины? — Алек перевёл взгляд на Осборна, вопросительно заломил бровь.

— Абсолютно ничего.

— Телятина с белыми грибами. Капрезе. Сыр. Чуть позже ристретто, — Корелли коротко надиктовал официанту заказ, и отвлёкся на короткий звук сообщения. Это была Селеста. Она отчиталась за завтрак для «мисс» и прислала запрос на покупку «нескольких предметов личной гигиены и нижнего белья на две тысячи двести долларов».

«Оплачивай всё, что она попросит».

— Да-да, мне всё то же самое. Пожалуй, ещё ваши итальянские макароны, забываю всё время…

— Паста?

— Ага, её.

— Какую вам, сэр?

— Да любую, я всеяден. И поспешите. Не люблю разговоры на пустой желудок.

«И выясни, какие у неё любимые духи». Алек хотел выяснить, кто производит этот умопомрачительный аромат с горькими нотками мандарина. Пока Осборн, словно деревенщина, выкаблучивался перед официантом, Алек усиленно делал вид, что не имеет ничего с ним общего. От неприятного соседства его отвлекали мысли об Изабелле. Она уже проснулась. Проснулась и готовилась теперь к вечеру. Алессандро улыбнулся экрану смартфона, представляя, как она — мягкая, тёплая и податливая после сна, с рассыпавшимися по подушке волосами — томно тянется под одеялом и сонно щурит глаза.

Вино и сыр принесли почти сразу. Пока хрупкий официантик разливал вино, придерживая бутылку белоснежной салфеткой, Осборн полез во внутренний карман пиджака, достал сигару в индивидуальной упаковке и задумчиво повертел её между пальцев.

— Здесь зал для некурящих, сэр.

Осборн крякнул и хотел было возмутиться но, поймав на себе строгий, холодный взгляд Алессандро Корелли, сунул сигару обратно. Они пригубили вино почти одновременно. Потом Осборн, рассыпавшись в извинениях, отвлёкся на телефонный звонок.

— Ну, что, с чего начнём, синьор Корелли? — отложив телефон и склонив голову на бок, поинтересовался прокурор.

Глава 21. Грязная сделка

— У нас много тем для беседы, — парировал Алек. Официант принёс салат. Пока стол сервировали, они молча смотрели друг другу в глаза, пока прокурор первым не отвёл взгляд.