Быть Лолитой

Я повторяла губами слова, пока читала песню, все про желание, тайны и любовь. Я вздохнула медленно и глубоко, и мы все забыли.

Все равно он говорил мне, что все зашло слишком далеко. Много чего происходило, но ничего на самом деле не произошло. Несмотря на то, что никаких границ мы пока не нарушили – не целовались, не созванивались, никому ничего не рассказывали – он настаивал, что все зашло слишком далеко. Я уже знала о другой похожей ситуации, за чашкой кофе Ник потребовал, чтобы я поклялась сохранить секрет – о том, что учитель математики встречается с девушкой из команды по софтболу, однако, как объяснил Ник, у того учителя есть разрешение, ее родители что-то подписали, и поэтому все в порядке. Секрет, но дозволенный.

Ник сказал, что мы не можем дальше так продолжать, если я тоже кое-что не подпишу. Мне уже исполнилось восемнадцать, напомнил он мне, мне не нужно разрешение родителей. Я не понимала, почему нам внезапно нужны все эти формальности, не знала, что изменилось в нем, что он оказался так огорчен. В тот вечер он принес мне контракт, и в нем было написано:

Я, Элиссон Вуд, торжественно клянусь не забирать себе какие-либо вещи после наших встреч вне класса и что-либо, не связанное напрямую со школой. Я отдам все написанное Нику Норту на хранение и/или уничтожу. Этим я подтверждаю, что все, что я пишу, является ложью и полностью выдумано. Я выдумываю что-то постоянно, и мне нельзя доверять. Не верьте ничему, что я говорю.

Подпись: _________ Дата: 7 февраля, 2002

Он сказал мне, что, если я не подпишу, мы больше не сможем общаться. Что для него это слишком рискованно. Что я должна его защитить, если действительно люблю его.

Однако он никогда не говорил, что любит меня. И теперь я даже не знаю, была ли история об учителе математики и другой ученице правдой – я ее не знала и ни разу не слышала никаких сплетен. Но я не могу утверждать что-либо и о том, что говорили или не говорили о моих отношениях с мистером Нортом; подростковые сплетни не самый надежный источник. Если то, что учитель математики спит с ученицей, и было правдой, разве не кажется странной сама мысль о том, что ее родители дали согласие и подписали некое официальное разрешение на то, чтобы отказаться от каких-либо обвинений в изнасиловании несовершеннолетней? Она была младше меня, училась в средних классах. Это казалось слишком нереалистичным, даже в той кроличьей норе, где находились наши отношения. Я чувствовала себя Алисой в Стране чудес, будто все перевернулось с ног на голову, и я ничего не узнаю, все как прежде, но не имеет смысла. И мы оба в ловушке.

Учителю нравилось, когда я делала отсылки к Льюису Кэрроллу. Моим вторым подарком на день рождения стала книга «Алиса в Зазеркалье» в твердом переплете, которую он подписал для меня. Набоков сказал бы, «Льюис Кэрролл Кэрролл» (так он его называл) был «первым Гумбертом Гумбертом». В «Лолите» Гумберт пишет, что у идеальной нимфетки «волосы Алисы в Стране чудес». В эту игру играл со мной учитель, он использовал поэзию Набокова, Кэрролла и Эдгара Аллана По, чтобы показать, какими обыкновенными и в то же время особенными являются наши отношения, какими романтичными, в традициях других великих писателей. Как Гумберт составлял список имен влиятельных, образованных и творческих мужчин, которые тоже влюблялись в юных девушек, чтобы одновременно романтизировать и назвать нормой эту извращенную склонность.

Однако в тот день мистер Норт протянул ручку мне. «Разве ты не любишь меня?» Я подписала контракт и больше никогда его не видела.

Позже мне это напомнит дневник Гумберта, слова, которые стали причиной смерти матери Лолиты. Как она наткнулась на них и рассердилась, выбежала из дома, крича, что он никогда больше не увидит Лолиту, письма были у нее в руке, она хотела предупредить остальных, что Гумберт – хищник. А потом произошел несчастный случай. Она попала под машину. Письма разлетелись по асфальту. Гумберт говорит нам, что это было неслыханной удачей. Критичный читатель может усомниться в рассказчике – учитывая мотивы Гумберта, будет честным задаться вопросом о его надежности как очевидца событий: а был ли это и правда несчастный случай, если для Гумберта на кону было все, он мог все потерять – свою Лолиту – если бы все узнали правду.

В моей жизни не подвернулось такой удачи. Никто не наткнулся на мои или его записки. Никто не зашел в закусочную поздно вечером и не спросил, что ученица делает за столиком со своим учителем. Никто никогда не видел наш контракт. Но я иногда задумываюсь: что бы случилось, если бы увидели?

29