Быть может. Роман в стихах

Он в комнату с Алиною поднялся

(Сам – вежливость, как требовал бонтон),

Где их смиренно Сеня дожидался.

Алина села на его кровать.

На ней костюмчик был обыкновенный,

Но даже в этом (надо здесь признать!),

Прослеживался вкус её отменный.

Пока Виталий музыку включал,

Скрестила руки и прижалась к стенке.

Виталий всё невольно примечал,

В особенности – голые коленки.

Её лицо – загадочней всех лиц,

В нём грех искать хоть маленький изъянец:

Украсил бы любую из девиц

На смуглой коже розовый румянец.

«Зачем она пришла ко мне, сюда,

Мою печаль красой преумножая?..

А рад ли я её увидеть?.. Да!…

Хотя она теперь уже чужая.

Я честно сам признал свою вину,

И если бы мы встретились случайно,

То, у досады будучи в плену,

Прошёл бы мимо – гордо и печально!

Алина же сама ко мне пришла…

Неужто хочет исключить случайность?..

А может быть, она настолько зла,

Что жаждет увидать мою печальность?..»

***

Но просьба есть, и он без лишних слов

Поставил «10сс» – «I'm Not in Love».

Она под эту музыку когда-то

Здесь танцевала – с ним ещё, не с братом.

Но стоило лишь музыки волнам

Начать из двух динамиков сочиться —

Семён сказал, что должен по делам

Каким-то ненадолго отлучиться.

Виталий удивился, глядя вслед:

«Что это вдруг с Семёном приключилось?

Вдруг появился от меня секрет…»

Алина же совсем не удивилась.

И это странно: случай ведь сугубый,

И он в её лице ответ искал…

О, как знакомы были эти губы,

Которые во сне он целовал!

И тут он наконец-то ощутил,

Что – нет, не пахнет, а благоухает! —

Она духами – теми, что любил,

Что у него блаженство вызывают!

Духи «Быть может…» нравились ему,

Как ни одни духи на целом свете:

В них власть была, неясная уму,

И просыпалась жизнь в былом аскете.

Родным стал холостяцкий сей приют,

Помимо воли чувствовал Виталий,

Что вместе с нею в дом пришёл уют,

Которого здесь сроду не видали.

Казалось, что Алина весь флакон,

Духов продлить стараясь эфемерность,

Разбрызгала… Виталий удивлён:

Не для неё подобная чрезмерность!

Вкус никогда её не подводил,

В духах, в одежде точно знала меру,

Всегда тончайший запах исходил

Её духов – в пример и парфюмеру!

Из головы не шёл Хемингуэй…

Он вспомнил, как несчастный Джейк в «Фиесте»,

Сведя Ромеро с девушкой своей,

Уходит сам, их оставляя вместе:

«И брат ушёл… А девушку «забыл»…

Он будто мою глупость повторяет,

Когда ему я Алю «уступил»…

Но дважды только глупые теряют!

Казалось мне, что я довольно смелый…

Но вот ты посмотрела мне в глаза…

Ты больше так, пожалуйста, не делай,

Мне жить теперь без глаз твоих нельзя!

Они неумолимо возникают,

Лишь стоит мне свои глаза закрыть —

Твои глаза прекрасные сияют,

Зовут и манят вечно их любить.

И знаю я, что это наважденье

Я не смогу никак преодолеть,

Пока ты не доставишь наслажденье

В твои глаза без робости смотреть.

И я твой взгляд с надеждою ловлю,

Не понимая, что со мной такое,

В отчаяньи шепчу: «Я не люблю…

Я не люблю, оставь меня в покое!»

Но ум уже сдавал свои права:

Ещё жива в душе его обида,

Но сердцу уступала голова;

Ещё он хмур… Но только лишь для вида.

Гнев на Алину вдруг перегорел.

Она была красива… и в печали.

И он в глаза Алине посмотрел…

Они не говорили, а кричали!

«О чём же говорят твои глаза?

Ведь так смотреть открыто – неприлично…

Но если уж застыла в них слеза,

То, значит… ты ко мне небезразлична?

О том ли, что готова ты – на всё! —

Что наши отношения спасёт?..

Лишь соблюсти приличия осталось?..

Не может быть! Мне это показалось…»

Холодный ум внезапно отступил,

Исчезли вмиг тоска и безнадежность,

Грудь затопила хлынувшая нежность,

И удержаться не хватило сил.

Он с ней заговорил – пока о вечном:

Была разлука слишком велика,

И надо начинать издалека,

Мечтая о сближении сердечном.

И шаг за шагом надо укреплять

Возникшее – вот тут, сейчас – доверье;

Тем, чтобы лишнее не позволять,

Распахивать сильней друг к другу двери.

Всё оживлённей был их разговор…

И свою лепту музыка вносила…

Но вот повеселел Алины взор,

И, наконец, она его спросила:

«Скажи, Виталий, как твои дела?

Чем в выходные будешь заниматься?» —

«Вот посмотри: бумаг на полстола,

Нельзя мне от диплома отрываться». —

«Но ведь суббота – это выходной!

Ты будешь вместо отдыха учиться?» —

«Диплом моей стал болью головной,

Я жду, когда всё это прекратится». —

«Но можно отдохнуть, сходить в кино…

Ведь интересней будет с кем-то вместе

Побыть в субботу?» – «Да… Но всё равно

Мне не удастся: ведь идти мне не с кем». —

«Не может быть!» – «Мне нет резона врать…

Но если б ты со мною согласилась

Субботу провести, я был бы рад

Диплом на день забыть: что б с ним случилось?» —

«Да, я согласна…» – И в её глазах

Уже почти признание сияет…

Но торопиться им пока нельзя:

«А Сеня?» – «Послезавтра уезжает».

Пришла надежда, головы пьяня…

Но брат вернулся, и они расстались.

Им потерпеть осталось те два дня,

Что до его отъезда оставались.

Глава 28. Воскрешение

Мы все под властью юбки с юных лет,

К чему искать иллюзии свободы!

Из-под неё приходим мы на свет

Для радости и для мирской невзгоды.

Д. Байрон. Дон Жуан

От радости Виталий ошалел:

Великое настало облегченье,