«Быть может за хребтом Кавказа»

Правда, были не только колонизаторы, но и колонисты. Русские, в отличие от западноевропейских, в большинстве принадлежали к трудовым слоям населения. Однако национального сближения при царизме между русскими и местным коренным населением, за небольшими исключениями, не произошло. Мешали этнокультурные (в особенности религиозные) барьеры и различия, преодолеть которые за короткий исторический срок было невозможно. Поверхностной русификации подверглись только поступившие в услужение царским колонизаторам феодально-байская элита (и то далеко не вся) и нарождавшаяся национальная интеллигенция, впрочем политически враждебная России.

Кавказ образует особый азиатский регион, с одной стороны, сохранявший свое национальное своеобразие, с другой стороны, тесно и органически связанный с русской историей, с русской культурой. Географически он представляет собой огромный перешеек между Черным и Каспийским морями, на территории которого впервые встретились Русь и Азия. Именно степняки Предкавказья на копытах своих коней принесли на Русь азиатскую пыль. Вообще, в старину граница Азии проходила гораздо западнее нынешней, совсем недалеко от Киева, Владимира, Москвы. На Дону в 1380 г. произошла смертельная схватки с Азией возрождавшейся под руководством Москвы Руси. Прошло менее двух веков, и во внешней политике России возникло юго-восточное кавказское направление. Здесь темпы продвижения были невелики, ибо приходилось думать не только о наступлении, но и об обороне. Азия контратаковала, и порой успешно. Стрельцам Грозного пришлось скрестить оружие с янычарами знаменитого турецкого султана Сулеймана Кануни («Великолепного», как называли его в Европе). Именно между Черным и Каспийским морями в течение трех с половиной столетий проходил один из фронтов исторического противоборства царской России с султанской Турцией и шахским Ираном.

Таким образом, встреча России с кавказским регионом Азии с самого начала проходила под знаком Марса. В таком духе продолжалось и далее, вплоть до конца первой мировой войны. Россия воевала на кавказском театре не только против Османской империи (больше всего) и Ирана, но и против местных феодальных владетелей (главным образом горских районов), стремившихся сохранить независимость.

Взаимоотношения России с Азией отнюдь не исчерпывались одним военным фактором. Если в Сибири ему сопутствовал более или менее естественный ассимиляционный процесс, а в Средней Азии и Казахстане — колонизация и колониальная политика, то на Кавказе (где эти факторы также отчасти присутствовали) важное значение имели установление и развитие историко-культурных связей с местными княжествами, ханствами и их населением.

Дело в том, что в этносоциальном и политическом отношении Кавказ всегда представлял собой чрезвычайно сложную и многокрасочную картину. Здесь обитали десятки народностей и племен, находившихся на разных ступенях социально-экономического, политического и культурного развития. Естественно, что у России не могло быть одинакового подхода к ним, тем более что многочисленные владетели Северного Кавказа и Закавказья находились в весьма запутанных взаимоотношениях между собой и занимали разные позиции по отношению к Турции, Ирану, России. В XIX в. в кавказские дела начали активно вмешиваться западные колониальные державы. Одни из кавказских мини-государств (преимущественно горские) были покорены военной силой, другие — посредством разных политических комбинаций и дипломатических соглашений с местной правящей верхушкой и с побежденными в войнах Турцией и Ираном.

Но этими внешними факторами не исчерпывалась история постепенного поглощения Кавказа Российской империей. Образовались и крепли внутренние связи, чему способствовали благоприятные объективные условия.

Это прежде всего наличие в регионе таких очагов и форпостов «христианской цивилизации» на Востоке, как Армения и Грузия, страны древней государственности и весьма развитой материальной и духовной культуры. В силу своего географического положения и превратностей исторической судьбы они всегда находились в крайне уязвимом положении. Особенно тяжелая полоса в их многострадальной истории наступила с началом арабо-мусульманской, а затем иранской, тюркской и османо-турецкой экспансии. Армянский и грузинский народы понесли огромные людские, материальные и территориальные потери. Армяне на рубеже XIX–XX вв. вообще очутились перед национальной катастрофой: турецкий геноцид грозил стереть с географической карты значительную часть этнической Армении и превратить подавляющее большинство армян в беженцев, постоянных обитателей чужих стран. Вал геноцида шел и с Востока. Погромные нашествия персов грозили полным уничтожением Грузии и грузин, насильственной ассимиляцией азербайджанцев и народов Дагестана.