Быть писателем

То есть если вы постоянно ломаете себя, то рано или поздно вы себя сломаете. И тут я могу дать только один совет: прислушиваться к себе, к своим внутренним писательским потребностям.

И если, допустим, вы не хотите писать какой-то текст, и даже не понимаете почему не хотите, то не пишите. Потом поймёте.

Что вы думаете по этому поводу?

Три волны идеи

Идея не проходит к автору в полном виде и сразу, она приходит к нему как бы по частям, которые потом накладываются друг на друга. В этом процессе я насчитала три волны.

Первая волна. Это когда у автора появляется идея, вначале она кажется ему интересной и свежей, он присматривается к ней, "пробует ее на вкус". Но уже очень скоро, буквально на следующий день автор понимает, что она "не очень", слишком короткая что ли. Он чувствует, что этого мало.

И дальше идёт вторая волна. Вторая волна она такая большая, захватывающая, поэтому автор чувствует погруженность в этот процесс. У него возникает эйфория. "Ну конечно, и как я раньше до этого не додумался! – думает автор".

Но вторая волна она слишком нереалистична, а на эйфории далеко не уедешь. Поэтому за второй идёт третья волна, и она носит уравновешивающий характер.

Здесь я бы вспомнила Гегеля с его триадой (люблю ее). Триада такая : тезис-антитезис-синтез. И вот третья волна несёт в себе синтез.

Как только три волны прошли, уже есть идея, которая работает. Рабочая идея, а не та, на которую можно только любоваться.

А вы, дорогие авторы, отмечали ли что-то подобное в вашей работе? Каким образом к вам приходят идеи? Вы можете отследить основные моменты этого процесса? Расскажите об этом.

Ну и ради справедливости отметим, что многие авторы вообще не работают с идеей как с таковой, и не очень понимают, что это такое. Однако это им не мешает творить.

Выбор своего пути в литературе

Что автору развивать, а что не развивать – решает он сам, но часто (присмотритесь, дорогие авторы) , это происходит как будто помимо него.

Автор, например, думал, что будет писать одно, а по итогу получается, что пишет совсем другое. Причем, он не испытывает от этого радость. " Ну вот, – думает автор, – опять не получается следовать своему плану". Знакомая ситуация? Ну и как тут не испытать огорчение.

К слову сказать, подобные ситуации возникают постоянно и очень у многих. Добавим к этому, ещё и то, один раз скорректировать, то есть направить перо в нужное русло бывает не достаточно, потому что все равно в сотый раз ситуация повторяется. Вот решил автор твердо: пишу роман, а ловит себя на мысли, что каждый день только и делает, что строчит короткие посты в Дзене.

Что же делать?

Давайте разберемся с этим вопросом.

 Тут дело в том, что все мы люди не гармоничны (и это залог нашего развития и движения вперёд). Но эта дисгармония, отражает наши внутренние противоречия: душа хочет одного, а трезвый рассудок тянет совсем в другую сторону. Они буквально рвут автора на куски.

" Ну зачем мне писать ещё один роман, который опять никто не прочитает? – думает автор. – А вот посты читают, это хорошо. Но я хочу, чтоб читали роман!"

Тут получается, что автор испытает сразу много неприятных эмоций, и не получает удовольствия даже от того, что посты все же читают и даже лайкают. То есть это востребовано у читателя, но даже это автора не устраивает.

И конечно, тут выход только один – искать компромиссы, или, как говорят в народе, искать золотую середину.

В общем, этот поиск золотой середины, этого срединного пути, по которому можно пройти – это и есть для многих выбор своего пути.

А вы как считаете?

Писатель большой и писатель маленький

"За 14 лет до катастрофы, 1898 году, некий Морган Робертсон написал плохой, копеечный фантастический роман, в котором корабль под названием "Титан", выходя из Саутхемплона в Нью-Йорк с 2000 людей на борту, тонет в апрельскую ночь, столкнувшись с айсбергом, и все пассажиры гибнут из-за нехватки посадочных мест в спасательных шлюпках".

Это цитата из сборника рассказов Татьяны Толстой, сборник под названием "Изюм", а рассказ, как вы уже поняли, носит имя "Титаник".

 Я недавно писала статью про элемент пророчества в творчестве писателя, поэтому невольно зацепилась глазами за этот факт, который приводит Толстая. Но сейчас мне бы хотелось поговорить не о пророчествах (с ними, я думаю, мы уже разобрались), а о делении писателей на крупных и мелких.

Толстая ничего не говорит о Робертсоне как о писателе, но ее характеристика его романа даёт нам понять, что он был "не очень".

Посмотрите, дорогие авторы, как Татьяна Толстая характеризует роман Робертсона: "плохой, копеечный", – пишет она. Толстую люблю, но в данном случае с ней не согласна.

Я не знаю, что за роман написал этот Робертсон, этого романа я не читала. Но уже того факта, что мы вспоминаем о нем сейчас (а ведь больше ста лет прошло), достаточно для того, чтобы усомниться в прамерности такой характеристики.

 Потому что отсюда вижу: с сюжетом у этого романа все нормально, его даже можно рассматривать как роман-предсказание.