Быть психопатом. Интервью с серийным убийцей

Кафе «Бриош» расположено на тихой улочке напротив редакции телекомпании, в которой работает Джереми Флемми. Специалист по маньякам давно перерос масштаб этой студии и преподавательство в университете, но, как он заявляет в своих интервью, продолжает там работать, чтобы не забывать о тех людях, которые ему помогли в свое время. Программа на местном телевидении и пара часов семинара в университете. Это далеко не полная занятость. У него остается достаточно времени для творчества, но благодаря этим занятиям он все же не становится «свободным художником». Это «может разорвать связь с реальностью, и я рискую перестать снимать то, что интересно людям». Все это из обрывков разных интервью и репортажей. По большей части, с участием Марко. За эти пару недель появилось программ пять о нас с Микки. Все сняты с участием Марко и Джереми. Вы даже не представляете, как я их ненавижу. Здесь. В кафе «Бриош».

Светлое и довольно просторное помещение. Столики с черными плетеными креслами расположены вдоль панорамных окон. Столики попроще, со стульями, разбросаны по всему залу, но сюда садятся только тогда, когда кресла возле окон заняты. Повсюду витрины со свежей выпечкой. Булочки, пирожки, слоеные торты со свежими фруктами и взбитыми сливками. Все это перемешивается с ароматами тысячи вариантов кофе. Капучино, фраппе, раф, ристретто, амаретто, мокачино, фраппэ, лунго, флэт лайт, фредо, айриш, корретто, мокко, марочино, бичерин, бревэ, по-венски… Я знаю первых три названия. И пью только американо, которого, похоже, даже в списке нет.

– Хорошо, а бичерин – это что? – спрашивает Ленц уже подуставшую официантку.

– Это эспрессо с добавлением темного и белого шоколада, а сверху взбитые сливки и вишенка.

– Погодите, марочино тоже был с шоколадом.

– Да, но без белого шоколада и сливок, – теряя терпение, говорит девушка.

– А мокко тогда что?

– Шоколад, эспрессо, молоко и взбитые сливки.

– Как марочино?

– Нет, в марочино взбитое молоко, а в мокко сливки и молоко.

– А корретто?

– Эспрессо и виски.

– Дайте мне корретто, – встревает Виктор. – Только виски двойной и со льдом и в отдельном стакане.

– Сейчас десять утра, – предупреждает девушка.

– Так, а что такое фредо? – продолжает изнасилование мозга официантки Ленц.

– Сейчас принесу корретто.

– Только виски отдельно, – напоминает Виктор.

Мы договорились о съемке очередного видеоролика с владельцем этого кафе. Приятного вида итальянцем. Если бы не эта договоренность, официантка бы нас шваброй отсюда выгнала и бичерином в лицо Ленцу зарядила бы.

Спустя полчаса в кафе входит компания подростков. Они рассаживается за два столика возле окна. Для всех остальных кафе закрыто на ближайшие полчаса. Мы выходим на улицу и начинаем ждать появления Джереми Флемми. Вскоре он выходит из здания телестудии и переходит дорогу. Он одет в хороший костюм с пиджаком и галстуком. По дороге его останавливает какая-то девушка. Она о чем-то долго ему говорит, а потом буквально вкладывает ему в руки стопку бумаг. Флемми отстраненно улыбается и кивает. Он открывает дверь кафе «Бриош». Презрительно смотрит на компанию подростков в противоположном углу кафе и выбирает столик перед окном. Прямо рядом с выходом. Флемми отодвигает черное плетеное кресло и садится за хлипкий стеклянный столик. Заказывает тривиальный американо, которого даже нет в меню. Камеры у подростков на столике, за одной из витрин с выпечкой и у Виктора в руках.

Ленц с ноги открывает дверь, и мы начинаем привычный спектакль. Владелец кафе думает, что все это постановка. Подростки – что все взаправду. А я перестала понимать, что постановка, а что реально.

– Деньги! – орет Микки и хватает испуганную до полусмерти официантку за локоть.

– Деньги, я сказал! – орет Виктор и поворачивается в сторону стеклянных витрин. Видит Джереми Флемми и стреляет. По витринам. В другой руке у него камера. Получатся очень эффектные кадры с пистолетом и разбивающимися стеклами.

– Нужно было лучше объяснять разницу между марочино и биречином, – вежливо улыбается Ленц и отпихивает официантку от кассы. Подростки с восторгом наблюдают за происходящим. У меня в руках пистолет. Он вообще-то очень тяжелый. Его нужно держать двумя руками. Палец на затворе. Я вижу Джереми Флемми и иду к нему.

– Доброе утро, – говорит он. Его руки дрожат. Кофе выливается из чашки, оставляя некрасивые подтеки на белом фарфоре.

– Верена, нет! – орет Микки. Я не видела, как он от кассы переместился в этот угол кафе.

– Ты лучшее, что есть у меня в этой жизни! Убивать должен я. Не ты. Он… Он выиграет, если ты его застрелишь. Если он умрет, выиграет.

– Это не кино, – говорю я и продолжаю целиться в Джереми. Виктор истратил все свои патроны. Ему ничего не остается, кроме как снимать происходящее на камеру.