Быть Руси под княгиней-христианкой

Хотя сражение сразу разгорелось по всей длине боевого построения русичей и их союзников, опытный глаз Олега вскоре определил, где дейлемиты наступают по-настоящему, а где лишь создают видимость этого. Главный удар Эль-мерзебан нанёс по аланам и лазгам, а схватки двух-трёх передних шеренг дейлемитов с русскими и варяжскими копьеносцами имели целью сковать их, лишив возможности оказать помощь союзникам. Когда по звуку трубы дейлемиты прекратили наступать и возвратились на исходные позиции, стало ясно, что Мохаммед верно определил слабые места в обороне противника. Если перед русичами и викингами, где в схватках копьеносцев участвовали по преимуществу лучшие воины-поединщики с той и другой стороны, трупов дейлемитов лежало вдвое-втрое больше, чем их врагов, то потери аланов и лазгов были примерно равны потерям дейлемитов, хотя обычно наступавшие теряли воинов намного больше, чем оборонявшиеся. Но как бы ни уступали аланы и лазги дейлемитам по боевой выучке, союзное войско превосходило напавшего на их пехоту Мохаммеда почти вдвое, а разгром аланов и лазгов могла предотвратить своевременная помощь задних рядов русичей и викингов. Чтобы пробить брешь в боевых порядках Олегова воинства и расчленить их и потом громить русичей и викингов поодиночке, Эль-мерзебану нужно было задействовать в начавшемся сражении свою конницу.

И он это сделал. Труба протяжно взвыла, и оба конных отряда, застывших в противоположных концах долины, сорвались с места и помчались к ущелью, заходя в тыл неприятелю. Это заставило Олега, покинув пригорок, примкнуть к своему отряду и тут же отправить гонцов к ярлу Эрику и предводителям аланов и лазгов с приказом развернуть задние ряды своих воинов лицом к всадникам противника. Совместный удар вражеской пехоты и конницы последовал незамедлительно. Если пешие дейлемиты, как и в прошлый раз, самые сильные удары нанесли по аланам и лазгам, то конница атаковала боевое построение Олегова воинства по всему фронту с одинаковой яростью. Защищённые лёгкими добротными кольчугами и небольшими круглыми щитами, умело управляя поджарыми длинноногими скакунами со стальными нагрудниками, всадники-дейлемиты на скаку метко стреляли из луков, ловко метали длинные дротики, свешиваясь с седел, пытались достать вражеских воинов копьём или длинной кривой саблей.

Здесь русичам пригодились знания о коннице дейлемитов, полученные при оказании помощи Византии согласно договору о дружбе и мире, заключённому с ней князем Олегом. Да и викингам, часто нанимавшимся на военную службу в империю, довелось прежде сталкиваться с армией багдадского халифа в Малой Азии и неплохо узнать боевые возможности конницы дейлемитов. Сейчас они могли успешно ей противостоять. Поэтому когда выдохлась и вторая вражеская атака, перед строем русичей и викингов оказалось тел противника больше, чем их соратников. Зато у союзников положение было противоположным — таранные удары пехоты и конницы дейлемитов привели к огромным потерям среди аланов и лазгов. Кто знает, не обратились бы они уже в бегство, не лиши Олег их этой возможности, расположив между русичами и викингами, а одновременные удары дейлемитов с двух сторон не позволяли им искать спасения ни в долине, ни в оставленном ущелье. Вынужденные в силу этих обстоятельств защищать свои жизни, аланы и лазги нанесли серьёзные потери противнику.

Ускакавшие к ущелью дейлемиты готовились к новому удару, их пешие товарищи с той же целью пополняли свои заметно поредевшие шеренги.

   — Вели дать сигнал Микуле — пусть готовится, — повернулся Олег к неотлучно находившемуся подле него Свенельду.

   — А не рановато? — спросил тот. — Сражение только началось, и ворог покуда ничего не добился. Удар Микулы даст больше пользы, когда нападающие дейлемиты выдохнутся и утратят боевой дух.

   — Воевода, я велел дать Микуле сигнал, — ледяным тоном произнёс он, отворачиваясь от Свенельда и давая понять, что разговор с ним закончен. — Выполняй.

Олег понимал, что с точки зрения воеводы Свенельд прав: наилучший результат от внезапного удара засадного отряда будет получен в случае, если его нанести не в начале или даже в разгар сражения, а в то время, когда уставший от бесплодных наступлений противник в значительной мере утратит свою боеспособность. Пять сотен дружинников Микулы тогда станут не простой подмогой войску Олега, а решающей силой на поле битвы, которая может решительным образом изменить её ход в свою пользу. Однако такие рассуждения были верны лишь применительно к отдельному сражению, но никак не к длительной войне с сильным, многочисленным неприятелем, которую предстояло вести войску Олега на Кавказе и Хвалынском море.