Быть собой

Трущобы Раэлина являлись вещью в себе, этаким миром в мире, до которого ни фарийцам, ни даже остальным ганнорцам не было ни малейшего дела. Как Элаикс выяснил еще в годы рабства, обеспеченные фарийские граждане с презрением смотрят на плебс, плебеи же, в свою очередь, насмехаются над союзниками — так называли свободных, жителей завоеванных империей земель. И все вместе они вытирали ноги о рабов, считая тех лишь одушевленными предметами.

В империи не было доли горше, нежели рабская, однако юноша очень быстро выяснил, что союзникам тоже приходится несладко. Кварталы бедноты, раскинувшиеся за внутренними — каменными, и внешними — деревянными стенами, эти уродливые, прилепленные одна к другой коробки, каким-то фантастическим образом дарили приют добрым трем четвертям жителей города. И единственным законом, который признавали тут, был закон силы. Стража даже не приближалась к ним, ограничиваясь лишь охраной главной дороги, ведущей прочь из города, а потому, в узких и грязных переулках все решала мощь. Молодой воитель успел убедиться в этом сразу по появлению в Раэлине, в последующие же дни он получил немало наглядных подтверждений собственной правоте.

И все-таки, даже в этом зверином углу оставалось место капельке добра и заботы, и юноша всеми силами стремился хотя бы чуть-чуть улучшить жизнь, пускай и небольшого числа людей.

Они еще несколько раз ходили на дело, к сожалению, не на фарийцев, и каждый раз половину награбленного по приказу Элаикса передавали нуждающимся. И слава о молодом хозяине небольшой, но совершенно безбашенной банды, распространялась, точно лесной пожар.

За неделю банда пополнилась девятью новыми рекрутами, и Элаикс наконец решился на серьезное дело. Он окончательно утвердился в своих мыслях на шестой день пребывания в Раэлине, сразу после того, как к отряду присоединился новый человек.

Им оказался беглый раб, служивший у одного торговца живым товаром, обитавшего неподалеку — всех в двух дневных переходах от города. Элаикс долго выспрашивал все, что только могло пригодиться в планируемом им мероприятии, и, наконец, собрал первых своих последователей, которые постепенно стали превращаться в офицеров.

Беседовали они глубокой ночью и перед тем, как заговорить, Элаикс тщательно проверил, не подслушивает ли кто. Лишь убедившись, что все нормально, он начал заранее подготовленную речь.

— Вы знаете, что меня не устраивает всякая мелочевка, — проговорил юноша, обращаясь к внимательно смотрящим на него боевым товарищам. — Те дела, на которые мы ходили — это ерунда. Прибили нескольких засранцев, лижущих фарийские задницы, ничего особенного. С самого начала я хотел большего.

— Ты желаешь предложить нам нечто, полностью удовлетворяющее этим поистине выдающимся стремлениям? — поинтересовался Философ, скрестив руки на груди. — Заманчиво.

— Очень даже, — криво ухмыльнулся ему юноша. — Пару дней назад к нам прибился беглый раб.

— А, доходяга Илтар, — вспомнила Эльра. — Тощий такой и с трясущимися руками.

— Он самый.

Изуродованная девушка хищно оскалила зубы и коснулась правого уха.

— Внимательно тебя слушаю.

Элаикс на миг задержал воздух в легких, затем резко выдохнул и произнес:

— В паре дневных переходов от города есть большая вилла. В ней живет самая паскудная тварь, которую только может родить земля — фарийский работорговец. Охранников у него около двадцати, наберется также с дюжину верных вольноотпущенников, и это немало. Зато в бараках сейчас томятся десятки рабов, возможно даже, несколько сотен. Мразь ждет какого-то покупателя, чтобы заключить крупную сделку, и это наш шанс.

Товарищи с сомнением переглянулись. Общую мысль высказал Грантар.

— Слушай, Старшой, чего-то это все жареным пахнет. Не спорю, что вы с Аладаном и Эльрой те еще рубаки, но их, при любых раскладах будет в три раза больше, чем нас. Знаю я этих вольноотпущенников, — он сплюнул на пол. — Ради куска хлеба с хозяйского стола горло матери перегрызут.

— Что, завидуешь? — поддел его Бартих. — К тому же я не склонен считать нашего лидера авантюристом, коий действует без четкого плана.

— Согласен, — коротко бросил молчаливый Инатор.

— Ну? — сверкнула глазами Эльра. — Давай, выкладывай!

Элаикс отчего-то захотел влепить этой наглой сучке пару хороших пощечин, но сдержался.

— План есть, и я уже частично его озвучил. Мы освободим рабов, после чего предложим тем повеселиться с хозяевами.

— А если они скрутят нас, чтобы выслужиться? — задал вопрос Грантар. — Да и что, это так просто, что ли, освободить сотню человек? Усадьба точно обнесена забором, а во дворе по ночам просто обязаны разгуливать псы!

— Ты хорошо знаешь, как что у фарийцев устроено, — с интересом посмотрел на него Элаикс.

— Я вообще много чего знаю.

— Особенно из того, что может спасти твою прелестную попочку, — вновь поддел его Бартих, почесывая свою лысую голову.

Крыса побагровел, но не осмелился ничего произнести вслух. Он отвернулся, после чего еще раз сплюнул на пол.

Лысый мужчина усмехнулся и обратился к Элаиксу: