Быть собой

У него изо рта рекой полилась кровь, в считанные мгновения залившая весь пол.

Трегоран заорал от ужаса и бросился прочь из комнаты, но едва открыл дверь, как вошел в точно такое же помещение. Этаара стояла с занесенным над головой ножом, а на ложе лежал…его отец. Он был неестественно бледен и связан по рукам и ногам.

— О боги, нет! — Трегоран бросился вперед, но безжалостная фарийка опустила свое кошмарное оружие. Отец захрипел, изогнулся в предсмертной муке. Его ноги принялись колотить по кровати, сбивая простыни. Из раны и изо рта отца хлынула алая кровь.

Трегоран опустился на колени и сжался, закрывая руками голову. Он принялся тихонько подвывать от отчаяния и безысходности, и лишь шум со стороны заставил юношу оглядеться. Чародей был дома, лежал, забившись в угол. Отец, дергая ногами, валялся неподалеку. Из дальней комнаты доносились кошмарные вопли сестер, а здесь, прямо на его глазах, несколько фарийцев под предводительством офицера, валили на пол мать…

— Вот видишь, что бывает, когда ты — ничтожный червяк? — раздался над его ухом вкрадчивый голос Этаары. — Смотри, сейчас они отымеют ее. На твоих глазах. Милое зрелище?

Трегоран жалобно застонал.

— Ну-ну, не волнуйся, я избавлю тебя от него. — Горла коснулось что-то холодное, пахнущее кровью и смертью. — Передавай привет своим богам.

Острая боль пронзила юношу и тот заорал…

* * *

— Тише, тише, — сильные руки схватили его, не давая дергаться. — Друг мой, все хорошо, тебе приснился дурной сон.

— А? Что? — Трегоран не понимал, что происходит, где он и с кем.

Юноша провел рукой по горлу — раны не было. Неожиданно он понял — что-то не так. Что именно? Тимберец посмотрел вниз. Ледяной, непередаваемый ужас окутал молодого чародея — руки и ноги были скованы цепями. Он затравленно огляделся — вокруг царил ночной мрак, но прутья решетки на фоне звезд не заметил бы разве что слепой.

«Неужели это все сон? Побег, договор, сила?»

От этой кошмарной мысли он едва не потерял сознание, пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы прочистить мозги. Это помогло, и Трегоран мысленно сотворил простейшее заклинание — легкий, едва уловимый ветерок. Получилось превосходно. Нет, сила с ним, и все, что произошло — не сон.

Однако…Рабство. Опять.

Трегоран закусил губу.

«Ладно, теперь я не так беспомощен, как раньше, что-нибудь придумаю. Но сперва надо разобраться в происходящем».

— Где я? — спросил он своего собеседника.

— О-о, это философский вопрос, друг мой, — отозвался обладатель сильных рук. — Можно сказать, основополагающий. Некоторые считают, что мы находимся в центре мироздания, иные убеждены, что всего лишь в одном из миров бесконечного универсума. Некоторые, например, твои сородичи, всегда полагали, что мы лишь застряли на пути к загробному миру, в котором великий бог Рил-ликс примет всех в свои объятья. Ну а лично я, скромный служитель музы, смею надеяться, что мы все играем в великой пьесе, имя которой жизнь.

Трегоран с трудом понимал столь цветистую речь — он еще не до конца отошел от кошмара. Но постепенно сознание прояснялось, и получилось уловить суть.

— Да нет, где мы географически?

— Едем по Степи в направлении славной Атериады.

— Где нас продадут?

— Ну, лично я очень надеюсь на богатых родственников, которые заплатят выкуп.

— Тихш нагр! — раздалось из угла злобное шипение. Кажется, говорила женщина, но Трегоран не был до конца уверен.

Его собеседник что-то ответил и снова обратился к молодому чародею.

— Прошу простить нашу спутницу, она сегодня не в духе.

— И я ее понимаю, — буркнул юноша.

Он не видел лица собеседника, но отчего-то был уверен, что тот улыбается.

— Как я здесь очутился?

— Наши славные провожатые нашли тебя, лежащим без сознания и сгорающим от лихорадки, в Степи. Как ты очутился так далеко от ближайших поселений, увы, сказать не могу.

— Это неважно, — тотчас же перебил его Трегоран. — Что было потом?

— Потом мне поручили выхаживать тебя. Три дня ты не открывал глаза, и вот, наконец, пришел в себя.

«Стало быть, прошло трое суток. Или больше? Кто знает, сколько я провалялся в беспамятстве?»

— Спасибо за заботу. Кстати, как тебя зовут, господин?

— Величают меня Димарохом.

Его вновь перебила женщина.

— Нагр!

— Да, да, конечно, — мужчина вздохнул. — Предлагаю продолжить нашу беседу утром, и кстати, сия дева прелестная — Итриада, но она не знает ни фарийского, ни атериадского, ни, тем более, языков юга, так что пообщаться с нею у тебя, мой друг, боюсь, не получится.

— Хорошо, — Трегоран слабо улыбнулся, ему определенно нравился болтливый атериадец. — Продолжим разговор утром.

Чародей был слишком слаб, ему следовало отдыхать и набираться сил. То заклинание, которое он призвал в особняке Маркация, едва не погасило Пламя духа. Теперь молодой тимберец понимал, что сам того не желая, сумел сотворить очень могучие боевые чары, и, как будто этого было мало, усилил их дополнительными печатями.

«Чудно», — подумал юноша. — «Когда мой разум поддался панике, тело сделало все само. Пожалуй, учитель, да будет Рил-ликс его проводником в загробном мире, говорил правду — память плоти сильнее памяти разума».