Читаем Быть женщиной. Откровения отъявленной феминистки полностью

1. Рядом с цыпочкой на каблуках мужчина чувствует себя меньше ростом. Это примерно то же самое, как если бы женщина рядом с кем-то чувствовала себя толще. Им это не нравится.

2. Статистика неумолима: женщина на каблуках к концу вечера может оказаться босой женщиной с торчащими из сумочки туфлями, требующей подвезти ее на такси, чтобы «не запачкать колготки». Мужчины неизменно оказываются извозчиками. Поэтому-то в начале вечера они со страхом взирают на даму, приближающуюся к ним с диким, из-за боли в ногах, взглядом и валящуюся за стол со старушечьим облегченным вздохом.


Я покончила со всем этим в 35 лет. Я наконец отказалась от каблуков, сохранив только одну пару желтых туфель для чечетки – они необъяснимо удобны, в них есть что-то от 1930-х годов, и я могу в них танцевать. Можно, пожалуй, сказать, что я отказалась от женской обуви как таковой. По сравнению с мужской женская обувь, даже если она на плоской подошве, выглядит непрочной и неряшливо сделанной. У меня есть мужские сапоги для верховой езды, мужские мотоциклетные сапоги, мужские уличные туфли, несколько туфель Dr. Martens – все отличного качества, удобные, дешевле женских. А какое это облегчение для ноги, которую некоторые предполагают свести к ноющей от боли точке. В том, что касается женской обуви, я объявила бессрочную забастовку.

Я решила просто-напросто отвергнуть весь мир обуви для цыпочек и подождать, пока дизайнеры придумают нечто, в чем можно ходить больше часа легкой походкой, взломать стереотипы и потом не страдать целый день от боли. Я полностью осознаю, что мои требования в отношении обуви на данный момент отражают интересы меньшинства – бог знает, сколько еще будут влиять на общество десять лет возни с туфлями от Manolo Blahnik в «Сексе в большом городе», – но я настроена категорично. А еще я видела фотографии ступней Виктории Бекхэм – те самые, с выпирающими костями. Я не хочу пальцы, у как у детей-уродцев. И если уж решусь на покупку пары дизайнерских туфель за 500 фунтов, то это должны быть туфли, в которых я смогу: а) танцевать под «Bad Romance»; б) убежать от убийцы, если он вдруг вздумает за мной погнаться. Вот мой обязательный минимум требований к обуви: возможность в ней танцевать и не дать себя укокошить.

Сумки

Другой элемент модного гардероба, по которому женщины обязаны сходить с ума, – это сумка. И понятно почему: туфли и сумка – то единственное, для чего вы никогда не будете слишком толстой. Ни разу в истории ни одна женщина не рыдала в примерочной из-за сумки. Сейчас мне 35 лет, я родила двоих детей, выплатила половину ипотеки, напилась с Леди Гага, изобрела собственный рецепт гуакамоле, могу в течение 30 секунд танцевать под «Single Ladies», обосновать две противоположные точки зрения на глобализацию и однажды набрала 420 очков в скрабл.

Но я до сих пор глотаю женские журналы и переживаю по поводу своего жизненного фиаско. Ведь я до сих пор не сделала «капиталовложение в правильную сумку»!

Между тем моя позиция по поводу «инвестиции в сумку» неизменна: если бы я не знала, куда вложить 600 фунтов стерлингов, то, вероятнее всего, купила бы акции Королевской почтовой службы Великобритании. Во всяком случае уж точно не предмет, пребывающий большую часть времени на полу в пабах и временами используемый для переноски 3 кг картофеля. Приходится признать, что я принадлежу к меньшинству среди сумковладелиц. Нормальные женщины, говорится в журнале Grazia, не покупают сумки в TopShop за 45 фунтов раз в пять лет – как это делаю я. У нормальных женщин десятки сумок – маленьких, не под картошку, стоимостью 600 фунтов. Скажем, от Mulberry. С растущей обеспокоенностью я осознавала, что иметь сумку за 600 фунтов – это как влюбиться в Джокера из «Бэтмена». Это ваша прямая обязанность. Такова объективная реальность женского бытия.

Логический предел был достигнут в эксперименте уже прекратившего свое существование журнале Observer Woman. Лоррейн Кэнди, главный редактор Elle, попыталась прожить неделю, используя только аксессуары из арсенала обычной уличной моды. Уже в среду она писала: «Я сдалась! Теперь я знаю, что не способна чувствовать себя полноценным человеком, не имея при себе вещи, без которой мой образ остается незавершенным, – новой сумки от Chloe. Мне так стыдно!» Читая это, я пережила приступ ужаса: никто никогда не оценивал мою личность по дешевой сумке. Если это правда, мы живем в стране ограниченных людей. Хорошо еще, что в меня не плюют на улице и не уводят детей подальше, видя мою сумку за 45 фунтов. В ту ночь я приняла решение. Современность вооружила прекрасную половину человечества одной хитростью: на eBay продаются поддельные дизайнерские сумки, которые невозможно отличить от настоящих. Но ничего не находилось, хотя я честно забила в строке поиска «качественные поддельные 600-фунтовые сумки за 100 фунтов».

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика