Быть женщиной. Откровения отъявленной феминистки

В 2009 году – через 13 лет после того, как « Wannabe», дебютная песня Spice Girls, превратила их в величайшую женскую группу, – на вершине популярности в мире поп-музыки впервые в истории стали наконец-то преобладать женщины. Солистка La Roux! Рыжая Флоренс из Florence and the Machine! Феноменальная широкобедрая Бейонсе – настоящий поп-идол! И конечно же, Леди Гага – бисексуалка, провокаторша в платье из сырой говядины, использующая все возможные средства, чтобы заявить о себе. Они оккупировали прессу, привлекали всех папарацци, стали самыми востребованными и успешными. Прибавьте к ним Кэти Перри, Рианну, Леону Льюис и Сьюзан Бойл – стремительный прорыв женщин на вершины популярности в музыке означает, что мужчины потерпели крах.

Разговоры, которые велись в Melody Maker16 лет назад: «Мать вашу, нам нужно заполучить материал про этого парня!» – перевернулись с ног на голову.

Теперь необходимость освещать мужское творчество приводит в отчаяние редакторов раздела «Искусство» в The Times: «Да кому это надо! Кто хочет смотреть на еще одну фотографию какого-то скучного парня?»

В 2010 году я отправилась брать интервью у женщины, которую центральные газеты провозгласили новой иконой феминизма, – Леди Гага. И вот вам свидетельство того, как быстро все может измениться под влиянием одной лишь выдающейся личности, – трудно представить себе людей менее схожих, чем Леди Гага и предшествующая ей в качестве иконы феминизма Прайс.

Прайс – девушка из среднего класса – привлекла к себе всеобщее внимание фотографиями своих голых титек, и с тех пор ей нечего сказать, кроме «Яяяяя, посмотрите на меня! И на мой, от Кэти Прайс, эксклюзивный розовый айпад, 64 гигабайта, 399,99 фунта».

Гага – девушка из среднего класса, которая стала известной, написав один за другим три лучших поп-сингла XXI века («Poker face», «Just dance» и «Bad romance»), и может сказать так много, что должна возить с собой на гастроли собственную мультимедийную группу House of Gaga, чтобы все это выразить. Ее визитная карточка – требования равенства для геев, политическая активность, толерантность и выход на танцпол в жопу пьяной. И надевание омара на голову.

Возможно, даже такой успех нельзя называть карьерой, пока не прошло десять лет, но сам размах, масштаб Гаги восхищают меня больше, чем творчество любой женщины-звезды со времен Мадонны. Я как западная женщина в вечном долгу перед Мадонной – у меня бы никогдане хватило смелости переспать с Ваниллой Айсом, если бы не Мадонна, ставшая подлинным секс-первопроходцем. Но нельзя не отметить, что Гага взошла на мировой олимп в платье из сырого мяса, протестуя против гомофобии в армии США, когда ей было всего 24 года. В 24 года Мадонна все еще работала в Dunkin’ Donuts в Бруклине.

И вот еще что касаемо Мадонны. Когда я была подростком, она внушала мне нечто вроде… страха. Она была крутая и популярная, потрясающе одевалась, и в глубине души я сознавала, что все ее песни о сексуальном раскрепощении мне только на пользу. Но я не могла отделаться от ощущения, что если бы она встретила меня, то осмотрела бы сверху донизу – сапоги с распродажи, заплатанная рубашка, соломенная шляпа – и немедленно прошла мимо, поболтать с Уорреном Битти.

В общем-то, правильно бы сделала – что я могла в то время предложить Мадонне в качестве темы для разговора? Длинную тираду о том, почему я считаю водителя автобуса № 512 в Вулверхэмптоне извращенцем, как мне одиноко и как сильно прусь от песни «Cool For Cats» группы Squeeze? Я бы на ее месте тоже пошла переспать с Уорреном Битти.

Но именно поэтому, будь я начитанной девочкой-подростком в 2011 году, то при встрече с Леди Гага для меня бы моментально наступили все праздники сразу. Потому что Гага – всемирный, универсальный поп-кумир для всевозможных ботаников, уродов, изгоев и одиноких детей. На любом ее концерте царит атмосфера клуба – невозможно громкие басы, папарацци, водка – и дети-отщепенцы со всего города. В волосах у детей банки от кока-колы – как в клипе Telephone – слоганы на лицах, в зале обнимающиеся трансвеститы и двойники Морисси. И все они не отрывают глаз от женщины, на руке которой вытатуирована цитата из Рильке («В самый поздний час ночи признайся себе, что ты умрешь, если тебе запретят писать» – да, шрифт довольно мелкий). Она играет на сделанном по спецзаказу пианино четырехметровой высоты (на ней каблуки, вызывающие в памяти слонов из «Искушения святого Антония» Дали) и поет про обреченную любовь, метафорически отсылая зрителей к фильмам Альфреда Хичкока.

Она, несомненно, вовсю работает с сексуальностью (если вы на прошлой неделе не видели крупным планом промежность Гага, значит, вы редко смотрите MTV), но это не уверенная в себе животная сексуальность любой другой поп-звезды. Поле Леди Гага – женская дисфункция, отчуждение и сексуальные неврозы. При подготовке дебютного альбома ей пришлось выдержать настоящую борьбу со звукозаписывающей компанией, которая хотела поместить на обложке ее фото на грани мягкого порно.