Бытие как возникновение новизны посредством создания идей

В-третьих, – может быть самое главное! – если «движение мысли» относится, в первую очередь, как мы полагаем, к раскрытию смысла внове явленной идеи (наше Событие-11), то процесс «затемнения» бытия посредством «наложения» сущего не отстраняет бытие, не затемняет его – наоборот, сущее «проявляет» бытие, «трансформируя» его в смысл самой идеи. (Так проявляется негатив фотопленки в позитив фотографии). Ведь бытие, по мысли самого Хайдеггера, есть нужда. Но нет нужды в том, что уже имеется – есть нужда в том, чего еще нет. А нет – всегда и везде – того, что называется новизной, того, что пополняет и обновляет все существующее, и без притока чего начинается деградация, застой, одряхление и гибель того, что имеется.

И нам всегда надо помнить главную мысль: все, что существует, было когда-то создано, когда-то оно обладало статусом новизны. А потому, существующее вторично – оно всего лишь побочный продукт Бытия.

Вот откуда моя убежденность в том, что фундаментальным метафизическим процессом – по крайней мере, в нашем человеческом сообществе – является Бытие как возникновение новизны. Причем, это бытие, как мы полагаем, осуществляется во всех сферах (технической, научной, общественной, нравственной, эстетический и т. д.) нашей жизни, и осуществляется оно, как оказалось, одним-единственным способом – способом генерирования новых идей, что мы и постарались продемонстрировать выше в пунктах 4 и 5 Раздела 1. И этой способностью самой Природой наделено всего лишь одно существо – человек разумный. Более того, той же Природой он был призван быть подручным средством у соци-ума как живого видообразования самой Природы. Не будь у человека продуктивно мыслящего (и чувствующего) такой способности, не было бы никакого соци-ума, а были бы стада или группы человекоподобных обезьян. Так можем ли мы возражать тому, что возникновение новизны – это и есть Бытие как призывание к тому, чтобы быть, чтобы выходить из сокрытости в не-сокрытость (в а-летейю), чтобы проявлять свою истинность и новизну! Думаю, возражать этому было бы с нашей стороны, по крайней мере, безрассудным делом.

Какой же вывод мы можем сделать, исходя из вышеизложннного. Все дело в том, как мы подходим к мышлению: то ли оно создает новизну (в виде идеи) – и тогда оно напрямую связано с бытием как возникновением последней; то ли оно ее не создает и движется в русле логического мышления – тогда оно не связано с бытием, а является нашим обыденным, повседневным существованием, лишенным Божественного Глагола (Пушкин). Получается, что в первом случае бытие и сущее находятся в необходимой «взаимосвязи» друг с другом: сущее проявляет и выражает бытие. Тогда представление является необходимым элементом причастным к бытию, и оно никоим образом не может способствовать забвению бытия, которое (бытие) только и может быть проявлено посредством представления тех сущих, которые его выражают. Это нормальный процесс: не будь этих сущих, мы бы не смогли выразить суть, Истину Бытия. Что же касается второго случая, случая «движения мысли» посредством логики причинно-следственных связей, то здесь даже нет необходимости в «сохранении ясности» смысла, поскольку отсутствует сам внове явленный смысл в виде идеи, а значит и не было того бытия, которое мы могли бы забыть.

Вот об этом, но в более общих чертах, мы и продолжим в следующем пункте.

7.11. Забыл ли человек бытие или он его никогда и не знал?

Здесь нам надо сначала напомнить смысл словосочетания «забвение бытия», того бытия, которое, как мы полагаем, – и стараемся все более и более утвердиться – является процессом возникновения новизны.

Забвение бытия – это не то, что мы когда-то и что-то помнили о бытии как возникновении новизны, а затем об этом забыли. Наоборот, мы об этом никогда и ничего не знали: не знали, как самоорганизуется живая Природа; не знали, каким образом и чем живет соци-ум как живое видообразование Природы; не знали, как самоорганизуется нейронная материя нашего мозга для того чтобы формировать новые идеи, составляющие саму суть интеллектуального существования человека разумного и того общества, подручным средством которого он является.

По правде сказать, мы и до сих пор обо всем этом мало чего знаем. Так что речь идет не о забвении бытия, а об его открытии, открытии тех начал, что лежат в основе «закона первоначала» (Хайдеггер), то есть в фундаменте самоорганизации материи, какого бы вида она не была: природной, физической, химической, биологической, социальной, ментальной, геномной или какой-либо другой. Значит, в данном случае речь идет об открытии того, что нам неизвестно, но что является самой основой жизни, имеющей своим источником возникновение новизны.