Бывшая для мажора. Она не уйдет (СИ)

Поднимаясь из-за стола, снова взглянула на Давида. Мне показалось, по лицу парня прошла какая-то судорога. Он пригубил бокал с вином… но так ничего не сказал. Я заметила, что он избегал смотреть на моего ребенка. И на меня. И на своего отца.

Зачем, зачем он приехал сюда сегодня?! Не для того же, чтобы помучить меня молчанием?..

Игорь завел долгий разговор о банковских инвестициях, о ситуации в мире, об «Андреа Сарто», открывавшем филиал в Таиланде - собеседники ему были особо не нужны, достаточно было кивать и притворяться, что слушаешь.

- Закончишь учебу, сможешь возглавить индийский филиал, сейчас как раз начали переговоры. Как тебе перспектива?

- Я как раз хотел с тобой поговорить, - наконец, подал голос Давид. - Я перевожусь в миланский филиал университета изящных искусств.

Мое сердце застыло…

- А как быть с твоей должностью в римском отделении «Андреа Сарто»?

- Я переезжаю в Милан, - словно не слушая, повторил его сын.

- Как хочешь, - снова пожал плечами Игорь. - Позвони матери, она скажет, как быть с должностью. Уж мне эта современная молодежь. Нам в свое время никто не помогал. Всего приходилось добиваться самим, и мы ценили то, что имели. Верно говорю?

Никто из нас ему не ответил.

Давид переезжает в Милан. Я попыталась проглотить ком, возникший в моем горле.

Ему теперь и смотреть неприятно на меня и на моего сына. Он даже не может заставить себя прикоснуться к приготовленной мной еде.

Переезжает в Милан…

Он тоже понимает, что нас с ним больше ничто не связывает.

***

- Ника, когда там у вас вылет?

- Завтра в девять утра.

После этого напряженного ужина я отправилась укладывать ребенка спать пораньше, чтобы он успел выспаться перед ранним подъемом.

- Почитаешь ему перед сном? - вернувшись на кухню, спросила Игоря.

- Ладно, почитаю, - немного нехотя согласился мой бывший.

Я принялась собирать со стола тарелки и столовые приборы. Включила воду. Спиной я все еще ощущала присутствие Давида.

Он что-то хотел мне сказать? Или нет?

Наконец, я не выдержала:

- Зачем ты приехал? - повернувшись, посмотрела прямо ему в глаза.

Но в его взгляде все еще ничего не отражалось. Какое-то время Давид молчал.

- Не знаю.

- Не знаешь?.. - гневно улыбнулась сквозь закипающие слезы. - Ну, я тем более… не знаю, что тебе здесь делать.

Снова отвернувшись, я начала мыть посуду. Слезы потекли по моим щекам, лицо исказилось. Изо всех сил я сдерживалась, старалась, чтобы из моей груди не донеслось ни звука. Чтобы он не понял, что я плачу. Не узнал, как мне больно. Больно от его холодного молчания, его мыслей обо мне. От его отношения к моему малышу.

Не узнал, как мне больно… больно его терять.

Тут я почувствовала, будто Давид подошел ближе ко мне, возможно, хотел коснуться моей руки… Но потом развернулся и вышел из кухни. А затем из квартиры своего отца.

Ушел, так ничего мне не сказав.

Глава 22. Осколки грез

- Звездочка, ты не хочешь записать Пашу в детский сад? - донесся до меня голос мужа. - Ника?.. Ника!

- А… ты что-то спросил? - выплыла из океана мучительных мыслей.

- Я спросил, не хочешь ли ты записать сына в детский сад. Не в государственный, понятно - один мой друг владеет сетью частных школ и яслей. Думаю, Паше не повредит общение с детьми, занятия в бассейне и в кружках по интересам. Так ему будет легче адаптироваться к условиям школы - а школу для него нужно будет выбрать самую лучшую. Он еще маленький, но о его будущем стоит задуматься уже сейчас.

- Да, конечно. Так и есть…

Альдо был совершенно прав. Я не хотела, чтобы Паша вырос классическим единственным ребенком в семье - его нужно было научить делиться, находиться в социуме. Он должен был понять, что мир не вертится вокруг него - а я знала, что самостоятельно не справлюсь с этой задачей. Ведь я готова была потворствовать любым его капризам. Он всегда был таким сладким ребенком, что я позволяла ему вить из себя веревки. И к чему это могло привести? За примерами далеко ходить было не надо.

«Сын всегда считал себя единственным ребенком, да и я, признаться, совсем его избаловал»…

Снова невольно я погрузилась в свои мысли.

- Ника… где ты?

С трудом вынырнув из их глубин, изобразила улыбку на лице.

- Здесь, с тобой!

Моя жизнь шла своим чередом… ну, вроде как. У нас с мужем было все хорошо. Все было по-прежнему. Почти…

Давид действительно исчез из моей жизни - когда-то мне казалось, что именно этого я и хотела. Но вместе с ним из нее исчезло что-то важное… наверное, надежда на настоящее счастье? Вот так глупо и нелогично. Мое сердце продолжало ныть - я ничего не могла с ним поделать. Просто «хорошо» ему уже не хватало.

Возможно, еще через несколько лет я привыкну жить с этой пустотой в груди. Воспоминания отойдут на второй план, привычка заменит счастье, и у меня все действительно будет хорошо.