Бывшая любовница герцога

— Не обижайтесь, — примирительно сказал герцог, — я уловил ваш благородный порыв, так что мне не надо объяснять, что и почему вы сделали. Однако я прошу вас больше так не делать: оставьте мне немного самоуважения — хотелось бы верить, что я вполне способен держаться на ногах без поддержки со стороны прекрасной леди.

— Простите, — опустила Зина вниз вновь запылавшее лицо, — это вышло рефлекторно. Я не хотела вас обидеть.

— Я понимаю, — мягко сказал герцог, — это полностью моя вина. Нога восстанавливается медленнее, чем мне бы хотелось, но я никак не мог удержаться от удовольствия пригласить вас на танец. Ну, и не рассчитал свои силы.

Зину так и подмывало спросить, что именно с ним случилось, но девушка посчитала, что они недостаточно знакомы для такого вопроса. Однако герцог поднял эту тему сам.

— Вы ведь, наверное, тоже слышали обо мне разные сплетни? — спросил герцог, но с такой интонацией, словно был уверен в этом.

— Конечно, — согласилась Зина.

— И что говорят? — с любопытством спросил Жак Ванрелл. — Не поймите меня неправильно, но мне не от кого узнать, какие слухи ходят обо мне. Мужчины в меньшей степени склонны сплетничать — по крайней мере те, с которыми я общаюсь. А леди с удовольствием сплетничают о других, но стоит их попросить пересказать слухи обо мне, как они начинают жеманничать, и из них и слова не вытянешь.

— Ну, говорят много чего, — протянула Зина, — причём одни слухи противоречат другим.

— Расскажете?

— Сомневаюсь, что вам это понравится, — предупредила Зина. — Некоторые вещи мне даже повторять не хочется.

— Я не вправе вынуждать вас делать то, что вам неприятно. Но всё же мне бы хотелось узнать, хотя бы в общих чертах — чтобы знать, с чем я могу столкнуться.

— Предупрежден, значит вооружён, — задумчиво проговорила Зина. Смысл в словах герцога определённо был.

— Очень точное выражение, — согласился герцог Монтеберский, — слухи — тоже своего рода оружие, которое при должном умении можно неплохо использовать.

— Что ж, — согласилась Зина с аргументами герцогами, — тогда слушайте. Ходят слухи, будто вы убили собственную жену. И этот шрам оставила вам она, когда защищалась. Но есть и другая версия: в ней вы пытались жену спасти, но вам это не удалось, вдобавок вы и сами пострадали.

— Любопытно, — протянул герцог, — а как же сплетники объясняют тот факт, что я не только не казнён за убийство, но даже не арестован?

— Они объясняют это защитой короля, — нехотя проговорила Зина. Ей не нравилось пересказывать сплетни, но она понимала, что герцог имеет право знать.

— Вот как, — задумчиво проговорил Жак Ванрелл, — и к какой версии склоняетесь вы?

— Ни к какой, — пожала плечами Зина. — Я считаю, что правда известна только вам, остальное — лишь домыслы.

— А вы бы хотели узнать правду? — наклонился к ней герцог, заглядывая в глаза. При этом у Зины создалось отчетливое впечатление, что мужчина вкладывает в этот вопрос гораздо больше, чем несёт в себе сама фраза.

Однако ответить девушка не успела: к ним подошёл Леопольд, граф Даниятский. Раскланившись с герцогом, он увёл Зину танцевать.

— Дорогая, — промурлыкал граф на ушко Зине, кружа её в танце, — вы сводите на нет всю мою работу! Стоило мне отлучиться ненадолго, как по возвращении я узнаю, что вы обнимались с герцогом Монтеберским. При этом я вижу, что вы общаетесь вдвоём и оба выглядите заинтересованно. При таком раскладе никто не поверит, что мы с вами любовники.

— Ну и что, — легкомысленно отозвалась Зина, — свою роль слухи сыграли — у меня теперь полно заказчиц. Так что в слухах больше нет необходимости. Но я от всей души благодарна вам, граф! Кстати, а куда вы отлучались? Я никак не могла вас найти.

— О! Вы меня искали? — Просиял Даниятский. — Это приятно. Что же до вашего вопроса… Джентльмену не пристало распространяться о том, что он уединился в одной из комнат дворца с леди, тем более — в разговоре с другой леди.

И этот прохвост ей подмигнул! Зина только и смогла в ответ, что открыть рот — и тут же его закрыть. Вот ведь бабник! Прямо на королевском приёме! Зина поняла, что даже знать не хочет имени той леди, с которой блондин уединялся. Да она даже о самом факте их уединения знать не хотела!

— Это несколько больше, чем мне хотелось бы знать, — сдержанным тоном высказала всё-таки Зина своё отношение к услышанному.

Леопольд же в ответ весело рассмеялся. Едва танец закончился, по правилам, он должен был отвести Зину туда, где взял — то есть, к герцогу. Но он сделал вид, что безумно хочет познакомить её со своими друзьями — и увлёк девушку в противоположную сторону, шепнув, что слишком долго общаться с мужчиной, не являющимся её спутником — дурной тон. Зина это и сама знала — читала всё же брошюрку по этикету, но как понять, что считать слишком долгим, а что — нет?