Бывшая в употреблении

Я пожала плечами. В общем-то, почему бы и нет?

— Ну… хорошо. Согласна на мороженое. Пломбир с кусочками ананаса.

— Часов в десять вечера? Чтобы жара уже спала?

— В самый раз.

— Тогда до встречи. Не буду вам мешать.

Виктор поднялся и пошел в воду. Я несколько минут смотрела, как он плавает, а потом подошел Кирилл:

— Кто это был?

— Режиссер театра, — продекларировала, задрав подбородок, типа мне была оказана великая честь.

— О-о-о, Катюха, лучше порно посмотреть, чем…

— А что ж ты не отогнал его?

— Я тебе что, нанимался ухажеров отваживать?! — вытаращил он глаза на меня.

— Так сам же говоришь, что лучше порно посмотреть, — ехидничала я.

— Ну, я в том плане, что он же Сабинку жарил, ты ж сама говорила.

— Говорила. Вот, может, мне понравится, как он меня отжарит?! — дразнила я родственника.

— Ты серьезно? — спросил ошалело.

— Он — привлекателен. Я — чертовски привлекательна, — повторила слова Гоги из кино, — он свободен, я не замужем. Что не так? — вызывающе потребовала ответ.

— Все так. Да не так… — пробурчал Кир, вкладывая мне в руку шампур с шашлыком.

— Спасибо, дорогой. А сам что не ешь? — поинтересовалась, вцепляясь зубами в крупный кусок ароматной сочной свинины.

— Да что-то аппетит пропал, как тебя с этим хмырем представил…

* * *

Месяц тащился по небу так медленно, будто его насильно тянули за рога.

Месяц, который я пролежал рядом с женой, почти не смыкая глаз. Ее близость больше не будоражила, сама она раздражала, и ее беременность — неожиданно — не приносила радости. Сабина, казалось, не чувствовала напряжения между нами, была всеядна и всегда приветлива, ластилась ко мне днем, словно ручная кошка, в те редкие моменты, когда я оставался дома. Она исправно посещала какую-то специальную гимнастику, ходила гулять, покупала какое-то тряпье, на которое я давал ей денег, не особо их считая, пару раз похвасталась погремушкой и ползунками микроскопического размера. Она едва не рыдала от умиления, а я… курил и уходил в туман мыслей о Кате.

Но сегодня, сидя во дворе в плетеном кресле, смотрел на рогатый месяц, опрокинувшийся навзничь, и ждал, пока он поднимется в зенит, чтобы пойти и… трахнуть жену. Она каждый вечер ложилась ко мне под бок, укладывала голову на мое плечо, водила ноготками по груди и животу, по бедру и вдоль кромки трусов, закидывала нам меня ногу и обнимала, засыпая, пока я притворятся спящим.

Но так вечно продолжаться не могло. Я мог и дальше трахать в ванной воображаемую Катю, но супружеский долг обязан был исполнять.

Месяц заполз на вершину небесного купола, качнулся там пару мгновений и покатился вниз. Июльские ночи в нашей широте слишком короткие.

Я встал тяжело, словно старик, и отправился к жене в постель. Она «лежала» в телефоне, но когда я подошел к ее краю кровати и сел, стягивая с себя решительно носки и домашние штаны, испуганно уставилась на меня:

— Дим… ты что делаешь?..

— Раздеваюсь.

— А почему не со своей стороны?

Она прижалась к изголовью кровати и попыталась натянуть на себя простыню, которой укрывалась, но я сидел на ней, и потому схватилась за вырез пижамы, сгребая его в кулачок, отчего ее грудь едва не вылезла сбоку.

— А какая разница? — дернул безразлично плечом и положил руку на пах — там царил штиль. Будто эта горячая девчонка не заводила меня целый год с полувзгляда. — Жена ты мне или где? Я трахаться хочу, — сообщил и стянул трусы.

— Не видно по тебе, — уставилась Сабина на вялый член.

— Тебя еще месяц назад это не останавливало, поработай язычком, покрути попой, как ты это умеешь.

— Дим… — испуганно подняла на меня глаза, когда я навис над ней, забравшись на кровать.

— Давай, Сабина, возьми его в руку, дай ему прикурить… — потребовал, выдрав у нее из рук простынь и содрав с нее ночной топик.

Она вскрикнула и дернулась в сторону, а я ловко схватил ее за резинку шортиков, что она сама вынырнула из них, оставаясь голой. Ее красивый зад заставил член немного ожить, я посчитал это хорошим предзнаменованием и дернул жену за лодыжки к себе.

— Отпусти! — взвизгнула она, когда я развернул ее лицом и зажал бедра между ног.

Не знаю, что на меня нашло, я будто спятил — мне просто необходимо было трахнуть жену, захотеть ее, словно это могло что-то сдвинуть во мне с мертвой точки. Я поймал ее руки и прижал их к постели, смотрел на большую грудь, дергавшуюся от того, что жена выкручивалась подо мной и уже готова была разреветься. А я возбуждался от того, как елозила она по яйцам, член налился и лежал на ее лобке почти готовый брать, брать, брать то, что принадлежит мне. И я собирался сделать это — трахнуть именно Сабину, свою жену, мать моего будущего ребенка, которого делал с удовольствием и целенаправленно.