Бывшие, или У любви другие планы

Ахнула матушка, едва слышно хмыкнул брат, не сделав попытки вмешаться и это тоже приободрило.

— Забываешься.

Наверное, в этот момент он жалел, что слишком мало уделял внимания моему воспитанию и не успел пресечь непокорность на корню, сломав характер.

— Здесь написано, что с сегодняшнего дня я герцогиня Архольд, подданная другой страны, — кивнув в сторону газеты, произнесла в ответ.

Та, которую ему теперь не достать, как не старайся.

— Но через год всё закончится.

— И вы думаете, что я вернусь к вам?

— Селина, — подала, наконец, голос матушка. — Такое поведение недопустимо.

Я не стала отвечать. У нас разные представления о допустимости и приличиях, о семейных отношениях и о родительских обязанностях.

Слава Великим, в этот момент раздался стук в дверь и на пороге появился дворецкий.

— Прибыл герцог Архольд.

Никогда бы не подумала, что буду так рада его приезду.

Архольд не стал заходить в особняк. Просто вышел из кареты, тёмным пятном застывшей у парадного входа, и стоял, вертя головой и внимательно осматриваясь, словно видел что-то невероятно интересное. Экипаж был крытым, удобным и аккуратным, но наёмным. Ни слуг и кучера в ливреи, ни яркого герба на дверце, ни цветов рода. Это было понятно, Дерек находился в чужой стране всего неделю и уже сегодня должен был уехать вместе с молодой женой, поэтому смысла покупать личный экипаж, четвёрку чистокровных лошадей из Эмират Баху, которые исконно славились своими жеребцами, и нанимать целый штат слуг не было. Я еще не вспоминаю о том, что животных надо было где-то держать и чем-то кормить.

Но несмотря на это карета была крепкой с виду и ухоженной, не то что обычные продуваемые ветром кэбы, которых в столице было очень много.

Застыв, на широком крыльце, вдохнув сырой, влажный воздух, я спрятала лицо в пушистом воротнике пальто и проследила за взглядом мужа, пытаясь понять, что так заинтересовало супруга.

Уныло зрелище.

Бесконечные лужи, в которых отражалось серое небо. Чёрных туч не было, само небо было серым и безликим на всей линии горизонта. Грязь, уродливыми кусками чернела на дорожках, вымощенных плиткой с красивым орнаментом, сейчас что-либо рассмотреть было невозможно. Жалкие остатки серого снега на пожухлой гниющей листве. Это безобразное месиво даже снегом назвать было сложно. Торчащие в разные стороны кривые, уродливые ветки деревьев и кустарников. В круглой чаше небольшого фонтана на самом его дне острыми осколками в мутной воде лежал лёд.

Ничего интересного. Наоборот обстановка еще больше погружала в тоску и меланхолию. Словно сама природа грустила со мной в этот момент.

Я не сразу поняла, что Корвил приехал не один. Рядом с Дереком стоял высокий худощавый мужчина с русыми волосами, собранными в низкий хвост и внимательными карими глазами. Он что-то настойчиво говорил герцогу, а тот молчал, продолжая упрямо разглядывать парк.

На слугу или личного секретаря этот незнакомец был непохож. Уж слишком дорогой была его одежда, да и сами манеры и выправка выдавала в нём мужчину благородного происхождения. Тёмно-коричневое пальто распахнуто, в пройме виднелся бордовый шейный платок, украшенный булавкой с рубинами.

Именно этот мужчина первым увидел нас и вновь что-то быстро зашептал Корвилу. Дерек кивнул и медленно повернулся.

Я тяжело сглотнула, встретившись с тёмным взглядом опасных чёрных глаз. Не знаю искра ли это была, но притяжение между нами никуда не делось, а наоборот возросло. Весь мир сосредоточился на этом мужчине.

— Идём, — тихо произнёс Лео, привлекая моё внимание.

Родители отказались сопровождать неразумную дочь в дальний путь, спихнув все обязанности на сына. Поцелуй в щеку от мамы, кивок от отца, вот и всё родительское благословение. Но я была даже этому рада. Обстановка и так напряженная и незачем её нагнетать еще больше.

Опираясь о руку Леонарда и, поддерживая подол юбки, я спустилась по влажным ступенькам, дрожа от напряжения. Осенний ветер налетел из-за угла и ударил по лицу, выбивая воздух и взметнул юбки.

Небольшая передышка, для того чтобы поправить одежду и настроиться на встречу.

Мокрая жижа под ногами из снега и воды противно хлюпала под ногами и было скользко. Лео пришлось придерживать меня за локоть, не давая упасть.

И я всё время чувствовала взгляд Архольда, который заставлял нервничать и зябко поёживаться. Чем ближе мы подходили к экипажу, тем сильнее билось сердце в груди. Когда до кареты и мужчин оставалось всего несколько метров, я прикусила губу, только сейчас сумев рассмотреть в серой дымке позднего утра лицо мужа.

Кровоподтёк на подбородке, ссадина на скуле, мелкие царапины, украшающие висок и смуглая кожа, которая сейчас была неприятного желтоватого оттенка. Как же ему досталось.

— Герцог Архольд, — произнёс Лео, когда мы подошли и сжал мою руку, призывая прийти в себя и вспомнить о манерах.

— Граф Элькиз, — ответил тот, и я заметила рассечённую губу, ранку которой покрывала тонкая корка, того и гляди лопнет, и тонкая струйка крови потечёт по подбородку. — Герцогиня.