Бывшие. Хочу тебя себе (СИ)

- Возможно, - пожимает плечами мама. – У меня для тебя два совета. Первый: не руби сплеча, и попробуй себя в роли управляющей ресторана. Второй: расскажи Демиду правду. Не ради меня, и точно не ради него. Сделай это ради нашего Кирилла. Ты представляешь его реакцию, если у него вдруг появится отец? – в её глазах снова стоят слёзы.

- Ты просишь невозможного…

- Нэлли, прошу, пообещай мне, что расскажешь Демиду правду.

- Я не могу.

- Тогда это сделаю я, - мама встаёт из-за стола и уходит из кухни.

Глава 14

У нас был жёсткий разговор длиною в несколько часов. Мама ни в какую не соглашалась выслушать мои аргументы.

Что хуже всего, она постоянно сводила всё к Кириллу. И каждый раз как ножом по сердцу. А ведь я хотела как лучше! Для него в первую очередь.

Демид поступил со мной так, будто я была для него полным ничтожеством. И если бы он с таким же холодом отнёсся к сыну… Я бы этого не пережила.

Я просто хотела защититься от ещё большей боли. И всё.

Мама жёстко дала мне понять, что другого выхода кроме как сознаться Демиду в правде, у меня нет. И лучше, чтобы он узнал это от меня, чем от неё.

Я не готова ни к одному, ни к другому!

Проведя ещё пару часов наедине со своими мыслями, я всё-таки решилась рассказать Адарову правду. Его как раз не будет неделю. Для репетиции этого ужасного разговора мне как раз хватит времени.

Я должна буду обнажить свою душу перед ним.

Поделится самым дорогим на свете – своим сыном. Во мне откуда-то появилась уверенность в том, что от Кирилла он не откажется. По крайней мере, не сразу...

*

- Я рада, что ты передумала, - удовлетворённо кивает Вера Павловна, не имея ни малейшего понятия о том, что я просто устала плыть против течения.

Попробую себя здесь недельку и вручу Адарову бумаги обратно.

- С чего начнём? – перехожу к делу.

- С твоей одежды, - она осматривает меня с ног до головы. – Когда ты работала в юридической фирме у вас ведь был дресс-код? Бизнес кежуал?

- Да, был.

- Вот и замечательно. Если ты ничего не продала и не выбросила, то с завтрашнего дня так и одевайся. Пусть в тебе начнут видеть начальницу, это уже полработы.

Вера Павловна удовлетворённо хлопает в ладоши один раз, как это делают, когда принимается за дело.

И…

Собрав весь персонал ресторана, представляет меня им в новом ключе! Будущей руководительницы.

Как после такого я могу вернуться в официантки?! Я на такое не подписывалась!

Ни на какие мои попытки возразить, она не реагирует.

«Из грязи в князи» - читается в глазах нескольких людей. Хит-парад самого ядовитого оскала возглавляет Анжела.

- Всем всё понятно? – уточняет Вера Павловна, когда собрание подходит к концу.

- Что же непонятного, - притупляет взгляд Анжела. – Легла под хозяина – получила ресторан. Нам тут может всем выстроится в очередь?

- Викторова, ты что себе позволяешь? – строго требует Вера Павловна.

- Я? – выкрикивает Анжела, у лица взметнулись огненные пряди волос. – Озвучиваю правду, которую почему-то все остальные говорить боятся!

- Никаких склок на работе! Это первый и последний раз, когда ты такое себе позволяешь. Мы поняли друг друга?

- При всём уважении, Вера Павловна, вы здесь больше не номер один, и насколько я понимаю, все полномочия в руках Нэлли. Или точнее сказать, не в руках, а под юбкой. Я права, Золотарева?

Наступает пауза. И я с опозданием понимаю, что все ждут моего комментария…

Анжела аж притопывает носом обуви, будто отстукивает данное мне на ответ время. Несколько человек прячут улыбки за сжатыми в кулаки ладонями.

- У нас с тобой разное воспитание, - спокойно отвечаю я. – И на твои провокации я отвечать не собираюсь.

- Нет, ну вы гляньте, святая простота! А какое должно быть воспитание, чтобы разводить мужиков на такое? Демид Алексеевич здесь пару дней, а ты уже его обработала. Браво!

- Ты не ведаешь, что несёшь, - отмахиваюсь я. – Я так понимаю, собрание окончено?

На мою последнюю реплику Вера Павловна отвечает одобрительной улыбкой.

- Девушку можно вывезти из деревни, а вот деревню из девушки – никогда. Ты ему не пара, и как бы ты не пудрила ему мозги своей псевдоневинностью, он от твоей пресности и серости убежит, роняя тапки, вот увидишь!

«Уймись, Анжела!»

«Ты слишком завелась!».

Сразу несколько человек пытаются её остановить, но это уже невозможно.

- Мужчины, они такие, могут всю жизнь есть деликатесы, а потом разок сорваться на дешёвую колбасу. Так вот, это ты Золотарева! Дешёвая колбаса. Дешёвка, поняла?!

- Так! – встревает Вера Павловна. – Это уже переходит все границы!

- Обломишься, слышишь? – Анжела не реагирует на то, как нас пытаются разнять. – Ты и твой выродок-безотцовщина!

- Уволена, - мой голос звучит так, будто сказал это кто-то иной.

До этого дня я никогда так не говорила. Строго, уверенно. Сама себе напомнила мать.

На самом деле мне хочется вмазать Анжеле, но до её уровня падать я не собираюсь.

- Что? – насмешливо переспрашивает она.

- Ты уволена. И не смей никогда больше открывать свой рот в адрес моего сына. Собрание окончено!

Разворачиваюсь и ухожу в абсолютной тишине. Молодец, Нэлли. Не подыграла Адарову, попритворялась недельку…