Бывшие. Хочу тебя себе (СИ)

Завтра вернётся Адаров и… подумать боюсь какая у него будет реакция на полный игнор с моей стороны. Я знаю, что он регулярно осведомляется о моих "успехах" у Веры Павловны. Она как-то пыталась подойти ко мне с улыбочкой и играющими бровями, но я, взглядом и тоном, объяснила ей, что лучше не надо. И она отстала.

Отношения с мамой дошли до того, что наше общение почти сошло на нет. Общаемся мы только при Кирилле, а в остальном атмосфера настолько скверная, что на душе кошки скребут.

Домой я не спешу, ночевать останусь в городе. На завтра мне нужна будет свежая голова. Предельно свежая.

План таков: уморить себя чеками, накладными и очередной недостачей настолько, чтобы сил хватило ровно на вызов такси. А там плюхнуться лицом в диван. И спать.

Устало потираю глаза и прислушиваюсь к абсолютной тишине. Весь персонал разошёлся по домам, причём давно.

Обхожу рабочий стол по кругу, склоняюсь над листами, текст и цифры с которых сливаются в одно. Упираюсь в холодящую лаковую поверхность ладонями. Гудящая от стресса голова сама опускается.

Прикрыла глаза всего на секунду, и сонливость уже взяла верх. Чудится звук открывающихся дверей. Только я сама всё закрыла и включила сигнализацию, даже на окнах.

Но вот когда за моей спиной еле слышно распахивается дверь в кабинет, мне становится вообще не до смеха.

Я оборачиваюсь так быстро, что ненароком сметаю со стола некоторые бумаги.

- Ты же должен был вернуться завтра… - мой голос больше похож на писк, потому что меня трясёт. Натурально трясёт. Стою, прислонившись к столу, руками держусь за край. Мне срочно нужна опора.

Адаров, черт бы его побрал, смотрит на меня пронзительным синим взглядом. Таким, будто видит меня насквозь.

На нём тонкий чёрный свитер, брюки, мокасины. Высокий. Статный. Если подойдёт и накроет своей тенью, а в ней потеряюсь. Как же он хорош, гад…

- Почему ты молчишь? – снова сиплю. Крупная дрожь охватила тело. Я будто на морозе.

Демид чуть склоняет голову на бок, его взгляд медленно скользит по мне. От лица на обтянутую белой рубашкой грудь. Ниже – на юбку, что достаёт до колен. Дальше на щиколотки и чёрные туфли на небольшом каблуке.

Он вдруг поворачивает к двери. Неужели уйдёт? Эта мысль неприятно царапает.

Но нет. Уходить Адаров не собирается. Об этом подсказывает звук замка. Щелчок, кажущийся поразительно громким, потому что предвещает то, о чём я даже подумать боюсь.

- Демид, поговори со мной, - обращаюсь к нему в третий раз.

И снова в ответ тишина. Поразительно громкая. Мы смотрим друг другу в глаза.

У меня в горле пересыхает, когда он подходит вплотную и кладёт руки мне талию. Я умираю от его запаха. От жара, что пробивается через одежду и обжигает меня.

- Посмотри на меня, - зовёт он, а я подчиняюсь. И сразу же падаю на дно синей бездны, с расширенными от возбуждения зрачками. – Мы не будем говорить.

Я нервно сглатываю и киваю, не прерывая взгляда. Бездна с его именем надвигается и накрывает меня. Сначала требовательными губами, затем такими же руками, а потом начинается самое настоящее безумие, и я теряю себя.

Адаров сминает мои губы своими, целует осатанело. Я, кажется, даже слышу сдавленный полустон, и это как контрольный в голову. Мне сносит крышу.

Демид разрывает мою рубашку на груди, на стол падают пуговицы. Он смахивает их вместе с бумагами, и снова его руки на мне. В этот раз он без какого-либо стыда задирает мою юбку до пояса и вклинивается мне между ног.

И снова его каменный член сдерживает ничтожная преграда из одежды.

Я опять слышу стон. В этот раз собственный. Потому что хочу его. Всегда хотела. С самого начала.

Сегодня пусть будет, что будет. А после нас хоть потоп.

Я, наверное, такая же сумасшедшая как и он, потому что, следуя его примеру, сминаю ткань его свитера и стягиваю. Чтобы раздеть Адарова. Он без проблем отстраняется, разрывая бешеный поцелуй.

Смотрю на него, разгорячённого, сексуального до умопомрачения. И меня пугает проскочившая мысль о том, что я его всё ещё люблю…

Тянусь к его губам, чтобы только больше не думать.

Ему нравится каждая моя инициатива. Особенно когда я тянусь к ремню брюк, и принимаюсь ласкать его член. Твёрдый, большой.

Вот теперь дороги назад точно нет, хотя я и не собиралась её искать.

Тихо звенит пряжка ремня. На пол лоскутами летят тряпки, которые ещё недавно были моей одеждой. Я остаюсь на столе в одном нижнем белье. Демид нависает, голый по пояс и возбуждённый. До предела, как и я.

- Нэлли, - обращается ко мне.

- Молчи, - мотаю головой и не даю ему ничего испортить.

Пусть это будет просто секс. Ловлю на себе глубокий синий взгляд, на дне которого плещется что-то сильное. Что-то о чём я не хочу ничего знать.

Приподнимаюсь, расстегиваю замочек между лопаток. Бросаю одну из последних преград на пол, и остаюсь перед ним практически голой. Никто, кроме него никогда не видел меня такой. Ни один мужчина.

Демид как с цепи срывается. Начинает вылизывать и ласкать мои соски. Мне становится нечем дышать, а он всё никак не останавливается.