Бывшие в падении

– Я уже жалею, что согласился на твое щедрое предложение, – в сердцах признался Мерхеев, расстегнул пуговицу на пиджаке и уселся за свой стол. – Назови хоть одну причину, по которой вы до сих пор оба в этом театре?

– На будущую постановку потрачено три четверти бюджета, – пожал плечами Кифер.

Ренат поджал губы.

– А ты знаешь, что это означает, Поль? Что у тебя уже сейчас должна быть солистка, которая вывозит роль! А у тебя только Огнева, и везти она собирается себя. За границу!

Вот теперь Ренат подобрался к пределу своего самообладания достаточно близко. Но быстро исправился, отвел глаза и взял себя в руки. Вот в чем была его проблема по мнению Кифера: он совершенно не умел использовать злость и оттого терял всю твердость. Зато Поль умел приструнить собеседника одним яростным взглядом. Неважно, кто перед ним сидел, даже если то был Мерхеев… или Беспалов.

О, прежний работодатель-шантажист горько поплатился за попытки накинуть на строптивого француза сбрую. Едва немного оклемавшись от провала, Кифер осознал, что его провели как последнего простака, и в этом очень постаралась Лебковская. По договоренности или нет, но она взяла на себя роль хорошего копа и достаточно достоверно ее отыгрывала, чтобы Кифер какое-то время верил в ее дружбу с прицелом на большее. Он даже допускал, что девица, уставшая от стареющего женатого любовника, вполне могла переключиться на более привлекательный объект из бескорыстных соображений. Ошибку свою он осознал отнюдь не сразу и посмеялся собственной наивности. А затем сделал все, чтобы эти двое с Беспаловым пожалели о своем сговоре, разбив их тандем тем самым способом, на который они рассчитывали.

Алена Лебковская была отличным вложением ресурсов. Отец на нее не скупился, не забывая рассказать, как сильно благодарна она должна быть за его поддержку. И конечно же, он ее пользовал и в хвост и в гриву. Что может рекламировать лучше, чем раскрученная красавица-дочь, светская львица, да еще балерина? По этой причине в ее внешности споро зашлифовали все изъяны, обратив живую и непосредственную девочку в куклу Барби. Ее научили себя подавать и продавать. Коммерческий проект – вот кем она была. И со временем Алена сама стала рассматривать себя как средство и не видела в этом проблемы. На первый взгляд представляющая ценность, она лишь очень глубоко в душе признавалась себе в том, что хотела от окружающих людей совершенно иного. Например, она никогда не хотела быть любовницей Беспалова – ни тайной, ни даже признанной. Ей приходилось делить его с женой, хотя она, как и все, мечтала быть единственной и особенной.

На этом Кифер и сыграл. Достаточно было сделать вид, что он забыл о Дияре только благодаря участию Алены, а значит, он весь для нее, – как тандем Лебковская-Беспалов был разбит. И вот тогда-то ускользающая юная прима-балерина директору театра и понадобилась…

Кифер оторвался на Беспалове по полной программе. Его спектакли были не так хороши, как «Эсмеральда», даже не близко, но какое-то время весь театр держался только на скандале вокруг проваленного спектакля и отношений хореографа с солисткой, которая вроде как танцевала ведущую партию. В итоге о том, что танцевала-то вовсе не Лебковская, быстро позабыли. Афиши были сняты, статьи в интернете – подчищены. А на газетных снимках красовалось лицо Алены – Беспалов об этом позаботился, когда решил не выставлять перед спонсорами Дияру из мелкой мести.

– Ты своего добился, мерзкий французишка, убирайся ко всем чертям! – как-то раз рявкнул Беспалов, которого Кифер застал напивающимся в полутьме театрального буфета глубокой ночью.

– Уйду, когда сам захочу, – отрезал Поль.

И это было правдой: он держал Беспалова за яйца, особенно с тех пор, как Лебковская с его подачи сменила труппу на более презентабельную. Самая раскрученная прима-балерина послала директору воздушный поцелуй и свалила в закат. А если вдуматься, сколько денег вгрохал театр в нее после провала Дияры, уход самого продаваемого хореографа можно было рассматривать как контрольный в голову. Киферу нравилось держать таким образом Беспалова на мушке.

Проще говоря, у Рената Мерхеева против Кифера петербургской закалки не было ни единого шанса.

– А на что ты рассчитывал? – грубо поинтересовался Кифер. – Ты взял талантливейшую балерину, засунул ее в кордебалет и дал оклад, при котором она едва сводила концы с концами. Ее терпение обязано было лопнуть.

– Но я не ставил ее на роль солистки ввиду ее ненадежности! Это твоя вина! Изображай она по-прежнему третье дерево во втором ряду и дальше, проблем бы сейчас не было. Ты облажался с ней Кифер, во второй раз!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍