Бывшие. Верни мое сердце (СИ)

— Что ж, любопытно, — наконец произносит адвокат, откладывая папку. — Некоторые ваши находки действительно заслуживают внимания. Проработаем, включим в апелляцию. Но вы понимаете, что судьи — народ консервативный? Не так-то просто будет убедить их пересмотреть решение.

— Понимаю, — киваю я, комкая в руках край блузки. — Но мы же должны попытаться, да? Должны бороться до конца. Игорь… он ни в чем не виноват. Его подставили, очернили. Нельзя допустить, чтобы он отбывал срок за чужие грехи.

Голос предательски дрожит, и я умолкаю, пряча глаза. Так, только не раскисать! Шмыгаю носом, беру себя в руки. Поднимаю взгляд на адвоката. В его глазах мелькает что-то странное. Сочувствие? Понимание? Не разобрать.

— Вы правы, Марина, — мягко говорит он, накрывая мою ладонь своей. — Мы должны бороться. И я сделаю для этого все, что в моих силах. Но и вы должны быть готовы к тому, что легко не будет. Впереди долгий и тернистый путь. Судебная машина неповоротлива, запущена на полную катушку. Но мы… вы не отступите, да?

— Не отступлю, — твердо отвечаю я, глядя ему прямо в глаза. — Чего бы мне это ни стоило. Игорь — моя жизнь. Я не могу, не хочу без него. Лучше тюрьма, лучше все муки ада — но рядом с ним.

Адвокат кивает, в глазах мелькает невольное восхищение. Да, не каждый день к нему приходят такие решительно настроенные клиентки.

— Что ж, я вижу, вы непреклонны, — усмехается он, откидываясь на спинку кресла. — Это замечательно. Без твердой веры в успех ничего не добьешься. Но и про холодный расчет не стоит забывать. Давайте-ка еще раз пройдемся по всем доводам, которые можно предъявить суду.

И мы снова ныряем в море юридических терминов, перебираем факты, строим предположения. Адвокат дотошно просматривает каждую бумажку, задает уточняющие вопросы. Я стараюсь не отставать, подкидывать свежие идеи. В какой-то момент ловлю на себе его удивленный взгляд. Ну да, не ожидал, что жена подсудимого окажется такой подкованной.

Незаметно пролетает час, другой. Наконец Виктор Алексеевич откладывает документы, удовлетворенно потягивается.

— Что ж, на сегодня хватит. Думаю, апелляцию мы подготовили что надо. Как только будет назначена дата слушания — сразу сообщу. А вы пока постарайтесь набраться сил. Восстановить душевное равновесие. Впереди тяжелая баталия, нужно быть во всеоружии.

Киваю, поднимаясь. Да уж, про равновесие он загнул. Какое тут к черту равновесие, когда любимый за решеткой? Но побороть себя и впрямь надо. Нечего раскисать, нечего давать слабину. Если я сдамся — кто тогда Игорю поможет?

— Спасибо вам, — искренне говорю, пожимая адвокату руку на прощание. — Я даже не представляла, что можно вот так въедливо, скрупулезно все разложить по полочкам. Теперь понимаю, за что вам платят такие деньги.

Виктор Алексеевич усмехается, галантно распахивает передо мной дверь.

— Что вы, это моя работа. Тем более, когда клиент так настроен на победу — сам бог велел стараться. Поверьте, Марина, общими усилиями мы вытянем Игоря. Закон суров, но в нем есть лазейки. Были бы мозги и упорство.

На том и прощаемся. Выхожу из конторы, щурясь от неожиданно яркого солнца. Надо же, а с утра небо было затянуто тучами. Как знак свыше — мол, не все так беспросветно. Есть надежда, есть просвет.

С этими мыслями и решительным настроем еду в суд. Сажусь в такси, прокручиваю в голове все напутствия адвоката. Как себя вести, что говорить. Тяжелый том уголовного кодекса оттягивает сумку. Эх, не думала, не гадала, что когда-нибудь придется с ним так близко познакомиться…

Широкие ступени суда встречают меня холодным безразличием. Поднимаюсь, гулко цокая каблуками. Захожу в просторный, отделанный мрамором холл. Надо же, как много народу! И каждый — со своей болью, своей трагедией.

Иду к канцелярии, встаю в хвост очереди. Терпеливо дожидаюсь, пока скучающая тетка оформит мои документы. Расписываюсь на квитанции, забираю корешок. Ну все, апелляция подана. Колесо завертелось. Теперь только ждать, когда назначат слушание.

Выхожу на улицу, с наслаждением втягиваю прохладный осенний воздух. Достаю телефон, привычно набираю номер тюрьмы. Уточняю, не было ли вестей от Игоря. Не передавал ли он чего через адвоката? Увы, томительные гудки безжалостны. Никаких новостей, госпожа Нечаева. Звоните через неделю.

Засовываю мобильник в карман, отгоняю подступившие слезы. Ничего, прорвемся. Главное, не раскисать. Верить в победу и верить в любовь, которая горы свернет.

Бреду к остановке, кутаясь в пальто. Вдруг кто-то хлопает меня по плечу, оглушая свистящим шепотом:

— Марин, ты?! Вот так встреча! Сколько лет, сколько зим!

Оборачиваюсь и застываю в изумлении. Рядом стоит Ленка — моя лучшая подруга со студенческих времен. Та самая Ленка, с которой мы не разлей вода были. Пока жизнь не развела по разным городам и весям.

— Ленка?! Боже мой, вот уж не ожидала! — ахаю, сгребая подругу в охапку.