Бывший лучший друг

— Но я хочу свой приз, — Пашка надувает и без того припухшие губы. Встаёт с лавочки, быстрым движением срывает с рук наполовину размотанные бинты, потом так же быстро избавляется от шорт и трусов, совершенно не стесняясь, демонстрирует мне своё достоинство, берёт полотенце и очень сексуальной походкой удаляется к душевым. Они, слава Богу, смежные с раздевалкой, и не надо выходить в коридор. Хотя я думаю, Пашка и это смог бы сделать.

— Я тебя жду, Милк-Милк, — слышу его голос, а потом включается вода.

— Нет, я не пойду, — говорю себе под нос. Скрещиваю руки на груди. Пригвождаю себя к лавочке и стараюсь не думать об абсолютно голом парне под струями воды.

Смотрю на дверь. А вдруг кто-нибудь зайдёт? А она даже не запирается.

Нет, нет, определенно не пойду.

— Вот блин, — вскакиваю, срываю с себя одежду и уже ни о чем не могу думать. Только о его жарком дыхании, сильных руках, а уже через минуту и о крепком мускулистом теле, которое вжимает меня в полупрозрачную стенку душевой кабинки.

Чуть больше трёх лет назад

Паша

— Сколько до боя?

— Три месяца.

— Сколько тебя не пускают на ринг?

— Глеб Иосифович, вы знаете, сколько.

— Отвечай!

— Восемь месяцев, — говорю сквозь зубы.

— Ты знаешь, почему? — врач одаривает меня тяжёлым взглядом.

— Я думаю, в этом здании все знают, почему. Потому что я чёртов псих! И как говорит Иваныч — совершенно не готов.

— Тогда скажи мне, почему ты не готов? — снова испытывающий взгляд врача. — Говори, Паш. Сергей Иванович не узнает о нашем разговоре. Я же обещал сохранять конфиденциальность. Дело в Милле?

— И да, и нет, — тяжело вздыхаю.

— Сколько вы уже вместе? Больше полугода?! Что не так?

— Всё так, — снова вздыхаю, — я счастлив. Правда. И Милла, я думаю, тоже. Просто… счастье, оно так не стабильно… оно такое хрупкое.

— Я не понимаю твоих страхов, Паш, — теперь вздыхает Глеб Иосифович.

— Я сам ни черта не понимаю. Знаю только то, что хочу для неё всего и сразу, даже луну с неба. А ничего не могу дать.

— Дело в деньгах? В спонсорах?

Я просто киваю.

— Сколько их осталось?

— Иваныч сказал, что вчера в его клуб поступила приличная сумма денег за одного подающего надежды боксера. Их внесли за Руса. И это был мой спонсор, — запускаю руку в волосы и тереблю их в нервном жесте. Вздыхаю. — Я так понимаю, у меня больше нет спонсоров.

— Будут другие, — заявляет врач-психолог.

— Но Милла?! Я не смогу обеспечить её жизнь. Скоро нас из квартиры попросят, — и так живо я себе это представляю, что от злости и безысходности бью со всей силы кулаком по столу.

— Не заводись раньше времени, — повышает голос Иосифович.

Наш разговор прерывает настойчивый стук в дверь, а потом она отворяется.

— Можно к тебе, дедушка?

Врач смотрит на то, как в кабинет входит парень приблизительно моего возраста, и на лицах обоих расплываются теплые улыбки.

— Заходи, Филипп. Хочу познакомить тебя с нашим чемпионом.

— Знаю-знаю! Павел Бесов! Рад, наконец, познакомиться! — тут же говорит парень и тянет мне руку для пожатия.

Я незамедлительно встаю и отвечаю на жест.

— Филипп Романов. Можешь звать меня Фил, — представляется с лёгкой улыбкой, кивает в сторону Глеба Иосифовича, — я его внук.

— Можно просто Паша.

— Я твой поклонник, — улыбается парень. — Ни одного проигрыша и все победы с нокаутом — это, конечно, круто.

От таких похвал как-то даже неловко.

— Я не просто так позвал своего внука, — вклинивается врач. — Садись, Паш. Садитесь оба.

Делаем, как он велит. Мне становиться очень любопытно, и я во все глаза смотрю то на врача, то на его внука.

— Дело вот в чём, — Фил сразу переходит к делу, — что ты думаешь, о боях без правил?

А что я о них думаю? Я далёк от этого «мяса».

— Не знаю. А что?

— Хотел бы попробовать?

— А кому я там нужен? — совершенно не понимаю, к чему они клонят.

— Ну скажем так, есть возможность тебя туда запихнуть, — Фил говорит деловито, забавно растягивая слова.

— И зачем мне это? — бросаю смешок. То ли от его тона, то ли от его предложения.

— Это совершенно другой мир, Паш, — заверяет меня парень, в то время как его дед живо кивает. — Там тебе можно не сдерживаться. Там ты можешь дать волю эмоциям. К тому же, это только на один раз. Просто попробовать.

— Ну и чья эта дурацкая идея? — до меня начинает доходить весь масштаб мероприятия.

— Джаннини, — подтверждает мои догадки Глеб Иосифович, — это идея Джаннини.

— Но зачем?

— В боксе ты висишь на волоске, Паш, — обрушивает на меня новость Фил.

Я вскакиваю со стула.

— Успокойся. Ещё не всё потеряно. Ты должен попробовать бои без правил, — говорит тихо, но уверенно.

— Как это поможет? — снова падаю на место, подавляя желание расхаживать из угла в угол.

— Сейчас я тебе всё объясню, — обещает Филипп. Скрещивает руки на груди и откидывается на спинку кресла, — только обещай — не заводиться!

Парень настолько собран, настолько спокоен, что его настрой передается и мне.

— Я слушаю….

Глава 16. Чертова Валхала