Бывший лучший друг

Сознание отчётливо рисовало бездыханное тело Павла за металлической решёткой. На грязном, плохо отмытом после предыдущего боя полу клетки. От этой картинки слёзы всё быстрее бежали по щекам.

— С вами всё в порядке? — соседка напротив, женщина в годах, уже битый час разглядывает моё заплаканное лицо. — Я могу вам чем-то помочь?

— Нет, — сухо отвечаю и отворачиваюсь к окну. Не хочу говорить. Не хочу изливать душу.

Плавали, знаем…

Пока длилась эта одинокая, наполненная сомнениями ночь, мне неожиданно позвонила Маша. Это всё Влад, он так не хотел оставлять меня одну, и так переживал, что поднял на уши ещё и Машку. Я не хотела сильно вдаваться в подробности, объяснялась с ней общими фразами: «Всё нормально…», «Пашка приедет и всё объяснит…», «Не переживай…»

Но она знала, что заключение контракта с «Валхалой» не может быть нормальным. Она знала, что я это никогда не приму, и продолжала давить с расспросами. Очень скоро я снова начала плакать и вывалила как на духу всё, что было на душе. В том числе и о своей беременности. Я ожидала, что она удивится, ожидала её неодобрения, но я точно не ожидала, что в эту наполненную одиночеством ночь я потеряю ещё и подругу.

— Твой выход — аборт, — сказала мне Маша, совершенно не скрывая раздражения, — Паша проиграл сегодня, расстался с боксом, залез в эти бои, чтобы подарить тебе безбедное будущее. Все давно знают, что он делает это только для тебя. А ты для него что? Ещё больше ответственности хочешь подкинуть? И при этом чтобы он ушёл из клетки? И как он будет вас содержать? Как? Грузчиком пойдет работать? Подумай, Милл! Зачем тебе ребенок? Зачем Пашке, сейчас ребёнок?

Все эти упрёки, словно выстрелы, летели и больно врезались в сознание. Но она была права. Зачем ему ребёнок? Он не готов. Не вырос, не созрел…

Наш разговор с бывшей подругой закончился моим холодным молчанием. У меня даже слёзы высохли. Позже, всё взвесив, я поняла, что в первую очередь её друг Паша, она знакома с ним дольше, чем со мной. И она всегда будет на его стороне. И вот, оглядываясь на всю прожитую жизнь, я понимаю, что у меня практически никого нет. Друзья, подруги… я никогда в них не нуждалась, потому что у меня всегда был ОН.

Лучший друг…

Лучший…

Бывший лучший друг.

Бывший?..

Паша

— Ты знаешь, где она?

— Знаю, — тяжёлый вздох Влада и молчание.

— Где? — злюсь, что мне приходиться клешнями всё вытаскивать.

— Уехала, — неохотно отвечает друг.

— Куда? Бл*дь, ты можешь сказать мне, куда она уехала? — как дикий зверь уже реву в трубку.

— А куда она может уехать, по-твоему? — Влад снова вздыхает. — Домой.

— Домой? В смысле домой? — до меня не сразу доходит, что её дом не только здесь, в этой квартире. Она уехала к матери. Но как она могла? Зачем?

— Она уехала ДОМОЙ, — повышает голос друг. — О чём ты думал, Паш? Что за контракт с бесплатным приложением в виде девушки лёгкого поведения? Чем теперь ты обязан ей?

— Откуда ты это знаешь?

— Милла рассказала Маше, Маша мне.

— А откуда ты знаешь, что Милла уехала? Тебе тоже Маша сказала? — в голове зреет план позвонить Машке.

— Нет, — удивляет меня Влад, — я разговаривал с Миллой пять минут назад. Она в поезде.

— Разговаривал, говоришь? — горько усмехаюсь. Я звоню ей с пяти утра, вот уже три часа, но слушаю лишь гудки. — Тогда почему она мне не отвечает? — ору в трубку.

— А ты как думаешь? — тоже усмехается. — Она не хочет сейчас с тобой разговаривать.

— Не хочет? Она сама тебе это сказала?

— Да, — словно под дых. Вышибает воздух из лёгких. — Оставь её в покое, дай ей время, — ещё один удар. — Она сказала, что не хочет тебя сейчас ни слышать, ни видеть, — последний удар попадает в самое сердце. Но мне хочется закрыться от этих ударов. А лучшая защита — это отрицание.

— Ты лжешь, — бросаю обвинение Владу.

— Главный лжец здесь ты, Паш, — говорит ровным голосом, и у меня не получается понять его настрой. На чьей он стороне?

— Ты можешь мне помочь? Позвони ей ещё раз, скажи, что я очень хочу с ней поговорить! Пожалуйста, Влад! — мольба в собственном голосе немного раздражает. Ситуация, в которой я прошу друга убедить мою девушку взять трубку, как-то никогда не предполагалась. От этого злюсь ещё больше, и даже на Миллу. Зачем она так со мной?

Что за побег?

— Я не буду звонить по твоей просьбе? — ответ Влада окончательный.

— Почему? — зачем-то дальше унижаюсь.

— Всё просто, Паш. Мне жаль твою девушку. В данной ситуации я закрываю глаза на нашу с тобой дружбу и поддерживаю её. И если ты не дурак, то дашь ей хоть немного времени побыть одной. Не звони ей, Паш… по крайней мере, пока.

— Но я не могу, — я на самом деле не представляю, как проживу без неё хоть один день. Без своей Милк-Милк даже минута одиночества кажется вечностью. — Я должен её вернуть!

— В этом я тебе не помощник.

— Ты просто не хочешь помогать, потому что сам влюблен в неё! — бросаю со злостью.

…Тишина. Гнетущая и правдивая. Я попал в самую точку.

— Хочешь, я дам тебе совет? — после паузы спрашивает Влад.

— Ну? — брезгливо отвечаю.

— Уходи из «Валхалы». Милла никогда тебя не поддержит.