Бывший муж моей мачехи

Я вздрогнула. Теперь, когда Алекс подтвердил честность намерений Олега, смотреть на Викки было вдвойне противно. Где-то на задворках сознания испуганно билась мысль, что, возможно, и Алекс тоже соврал мне, но я с уверенностью её отмела. За всё это время Вольный не дал мне ни единого повода подозревать его в чём-либо. Он был самым верным другом из всех, с кем мне когда-либо приходилось сталкиваться в жизни. Да, немного необычным, со своими странностями, хотя у кого их нет?

Но он был верным. И точно не стал бы мне лгать до только ради того, чтобы успокоить. И тем более, ради того, чтобы толкнуть обратно в объятия злодея, желающего отобрать моего ребенка.

Викки просто талантливая лгунья.

— Ты никогда не питала ко мне теплых чувств, — вздохнув, решительно заявила я. — Прости, Викки, но твое якобы желание помочь мне выглядит как минимум неестественно.

— Решила загнать себя в яму собственноручно? Хочешь лично, н своей шкуре испытать все те круги ада, которые ждут женщину, по неосторожности доверившуюся такому, как Олег?

Мне очень хотелось прямо спросить Викки, зачем она всё это выдумывает и на что рассчитывает, но я чудом сдержалась. Вместо этого тихо поинтересовалась:

— А почему тогда ты желаешь быть с ним? Ты же его не любишь. Если верить твоим словам, ещё и боишься просто до потери сознания. Тогда почему бы не сбежать, пользуясь тем, что он занят мною и ребенком и сейчас не обращает на тебя внимания?

Кажется, это предложение ввело Викки в ступор. Она смотрела на меня холодно прищуренными, злыми глазами, как будто прощупывала и пыталась понять, с чего б это вдруг я набралась смелости и в самом деле рискнула ей противоречить. Я могла бы объяснить, но осознавала — горбатого могила исправит, а Викки всегда была той ещё лгуньей. И от того, что я сейчас объясню ей, от кого узнала куда более достоверную информацию, легче не будет ни мне, ни ей. Наоборот, только усугублю проблему. Отец всегда говорил, что надо уметь вовремя уйти от разговора, и именно это я сейчас и собиралась сделать.

— Мне пора, — вздохнула я. — Вика, пожалуйста, просто оставь нас в покое, ладно?

Я безропотно повернулась к ней спиной и даже шагнула к выходу, но в самую последнюю секунду осознала: не надо было так поступать. Викки не настолько глупа. Она обязательно должна была подготовить запасной план.

И она его подготовила.

— Стоять, — ледяной голос мачехи заставил меня замереть. — Никуда ты не пойдешь, счастливая невеста.

Я медленно обернулась, чувствуя, как глухо стучит в груди уставшее сердце, и пораженно уставилась на Викки. Я могла ожидать чего угодно, но только не того, что она всё же решится на что-то настолько… Настолько кошмарное и настолько противозаконное.

Я всю жизнь считала её слишком слабой для этого.

— А вот теперь, родная, поговорим ещё раз, — протянула Викки, целясь в меня из пистолета.

Я застыла. Был ли пистолет Викки настоящим, откуда она вообще могла его взять — эти вопросы, бестолково роившиеся в моей голове, казались якобы важными, но в тот же момент не имели особенного смысла. Я сознавала главное: если Викки сейчас всё-таки выстрелит, ни мне, ни моему ребенку уже ничего не поможет. В доме я одна, Олег уже умчался по делам, а мама приедет только через несколько часов. И никакие камеры видеонаблюдения не помогут, кто б там за ними следил.

— Викки, ты с ума сошла? — тихо спросила я. — Опусти пистолет.

— Да что ты говоришь? — усмехнулась Викки. — Вот так прям по твоему желанию взяла и опустила. Вперед! Открывай дверь и пошла.

Я повиновалась. Нерешительно отвернулась от Викки и, дрожа, сделала несколько неуверенных шагов вперед.

— И без глупостей, — голос мачехи прозвенел прямо над ухом. — Давай, вперед. И постарайся меня не разозлить.

Дуло пистолета уперлось мне в ребра, и Викки легонько подтолкнула меня вперед.

— Это плохо закончится, — тихо произнесла я. — И для тебя тоже.

— Мне терять нечего, — прошипела Викки. — Ты уже и так у меня что могла, отобрала, дрянь малолетняя. Давай, вперед.

Я повиновалась. Спорить сейчас с Викки было себе дороже, и я позволила вывести себя из дома.

— Иди, — подтолкнула меня мачеха к приоткрытым воротам.

— Откуда ключи у тебя?

— Твой папаша — придурок, — протянула она. — Эта система была вмонтирована в ворота уже хрен знает сколько лет, но он всё никак не мог её активировать. Олег всё тут оживил, но заводской электронный ключ, который я припасла, всё равно сработал, видать, надули его, когда говорили, что перекодировали.

В голосе Викки буквально клокотал яд. Мне казалось, если б она могла им плеваться, то давно уже отравила бы всех. От того, что она говорила, мороз шел по коже, и я почему-то даже не сомневалась: у Викки сегодня серьезные намерения. Пугающе серьезные, хотя мне хотелось бы не иметь никакого отношения к тому, что она сейчас говорила.