Бывший рай

Прим-сержант Са Кринт истово сотворил благодатное знамение бесконечности правой боевой перчаткой-биглетом и продолжил упражняться с рефлекторным прицелом боевого информационного модуля. Как и лейтенант Хампер, сержант Кринт предпочитал стрелять с обеих рук, без нужды не отягощая предплечья навесными гранатометами. Он тоже полагался на скорострельность биглетов и быстрый маневр — они превыше огневой мощи в большинстве тактических раскладов. В метарапиде сержант отцу-командиру немного уступал, но чаще всего превосходил в точности и тщательности прицеливания. Наверное, поэтому Даг Хампер нашел в лице Са Кринта полезного спарринг-партнера для огневой подготовки еще в те времена, когда тот был зеленым, как сырой огурец капралом, только-только выпущенным из Иберийской академии рейнджеров. Можно сказать, четыре года назад удалого бравого терц-сержанта из него сделал именно лейтенант Хампер, когда отдельный фельд-кампамент рейнджеров шесть месяцев готовился к системному умиротворению бандитско-партизанской республики на Иорда Далет. Тогда они хорошо поработали с клонированным бестиарием и его хозяевами, чье бездушное инстинктивно-животное существование оскорбляет облик человека, вооруженного Создателем бессмертным разумом и орудиями уничтожения богомерзости во Вселенной.

… Разряд, импульс, еще разряд, уход влево, залп. Щит, два щита, гравиудар. Есть контакт! Опля, наш беспилотник прибыл в сплошную аннигиляцию. Прощай, моя любовь, прощай! Что там у нас еще в поле зрения?..

Пансенсорный тренажер создавал для боевого информационного модуля и его носителя предельно реалистичные образы в окружении не менее реальной виртуальной обстановки. К услугам имплантированного БИМа, его периферийных рецепторов, и, конечно же, боевых перчаток-биглетов сержанта (куда уж без них!) были самые разнообразные вариации окружающей среды и мишени.

Сейчас по условиям упражнения имплантант красным ореолом подсветил в зрительном поле Кринта пять пехотных целей, взятых в сопровождение гравиоптикой омнирецепторов носителя и внешними макросенсорами. Место действия — мелкий астероид, полный вакуум, почти невесомость.

… Не хочется, а надо. Не корысти для, но, извергая извергну легкие пути, искушающие душу и разум…

К боевым действиям в мертвящем безвоздушном пространстве сержант Кринт не испытывал благостных чувств. Ему больше нравилось сражаться где-нибудь на лоне живой природы, даже если из всего живого и не слишком враждебного, в округе не имелось ничего, кроме анаэробных микроорганизмов.

…Тоже все-таки твари, сотворенные Создателем всего сущего во имя неисповедимых путей Его…

Прим-сержант Кринт опять осенил себя знамением горизонтальной восьмерки, символизирующей всеблагую бесконечность божественного разума, позволяющего ему неплохо жить и хорошо воевать в пространстве-времени. Да свершиться истинно!

Расправившись с виртуализированными богомерзкими супостатами, Са Кринт отстегнул биглеты и решил немного отдохнуть в ожидании вызова к начальнику штаба. Благочестивый сержант отрегулировал уровень пансенсорного воздействия дидакт-процессора до минимума, позволяющего воспринимать объемный текст, и углубился в чтение канонов благовествования Фиде-Нова. Через год после завершения контрактной службы в корпусе рейнджеров он собирался уйти на эклезиастическое послушание в уединенном маленьком монастыре-эрмиттере на Иберии-Терции, где ему предстояла подготовка к рукоположению в священнический сан. Покамест он был всего лишь в ранге проэклезиала-мирянина, принявшего обет проповедника сакральных скрижалей, дозволявший ему исполнять обязанности военного капеллана без свершения ряда церковных таинств, к примеру, брака или крещения. Однако отправлять братскую заупокойную службу, наставлять единоверных братьев и сестер, принимать у них тайную исповедь — ему было позволено канонами церкви Фиде-Нова. Убогими занудными проповедями Са Кринт не докучал собратьям по вере и оружию. Но службы правил истово и вдохновенно, пользовался большим уважением у сослуживцев, ничуть не сомневавшихся — им и сержанту Кринту непременно зачтется их благочестие.

Сколько он себя помнил, Са Кринт всегда хотел стать благолепным служителем церкви. Еще у себя на родине на Квинте в системе Саксония Брит после школы он было пробовал поступить в ближайший эрмиттер для принятия эклезиастических обетов, позволявших продолжить учебу в духовном учебном заведении, но туда его не взяли, категорически отказав без объяснения причин. Но через несколько дней, к его невыразимому удивлению, лопоухий подросток Са получил от епархиального благочиния Фиде-Нова встречное предложение принять обет послушания в миру, в элитарной Иберийской академии рейнджеров, известной на всю метагалактику, а не в тихом безвестном монастыре в какой-то Саксонии. И лишь затем, после пяти лет безупречной имперской службы, безапелляционно ему объявили отцы-фиделисты, он сможет подумать о том, как, удалившись от треволнений суетной Ойкумены, в монастырской тиши принять благочестивое рукоположение в священнический сан церкви Фиде-Нова.