Бывший сводный брат

Я быстро кивнула и сделала уверенный шаг вперёд. Голые ступни утопали в мягком ворсе ковра, и меня накрыло чувство дежавю. Так было в тот день, когда он приказал мне, голой, опуститься перед ним на колени.

Сегодня я сделаю это добровольно, сама.

Я подошла к креслу и опустилась перед своим мужчиной на пол. Положила голову ему на колени и несколько раз поцеловала его ладонь. Внутри меня всё кричало о любви, и мне хотелось быть благодарной. Хотелось, чтобы он больше не ассоциировал меня с моей матерью и её жаждой денег.

– Я… – запнувшись, подняла на него глаза.

Артём внимательно меня рассматривал. Не знаю, что творилось в его голове, о чём он думал и как представлял себе наши дальнейшие отношения, но в тот момент в его взгляде читалась неприкрытая нежность. Он провёл большим пальцем по моей щеке и нежно поцеловал в лоб.

“Я люблю тебя,” – так и не слетело с моих губ в тот день. Эти три слова крутятся в моей голове каждую секунду, когда мы вместе. Идеальный момент обязательно должен наступить, и тогда я их произнесу.

50 Глава

Тёплый ветер треплет мои волосы, хаотично кидая их прядями на лицо.

Пытаюсь усмирить их, поднимаю солнечные очки и фиксирую на голове.

Вот так лучше. Полуденное солнце бьёт в глаза, ослепляя на миг.

Быстро моргаю, фокусируясь на худенькой фигуре дочери.

– Надя! Аккуратнее там! – приходится повысить голос, чтобы она меня услышала.

Она залезла на какую-то лесенку на детской площадке и планирует на ней повиснуть на одних руках. А потом спрыгнуть. Мы всё это уже проходили несколько раз. И разбитые коленки, содранные о землю при падении, тоже были. Как и ссадины на руках.

Моё материнское сердце сжимается, когда я вижу эти акробатические трюки. Зато Наде всё нипочём.

Детство беззаботно и не знает страхов. Пусть у неё будет так как можно дольше.

– Всё в порядке, мама! – весёлый голос дочери разносится по нашему двору. – Мне совсем не страшно.

– Зато страшно мне, – бормочу себе под нос и достаю из сумки вибрирующий телефон.

Сегодня среда, но я отпросилась из офиса на пару часов с утра. Скоро сентябрь, а это значит, для садика нужно пройти врачей и обзавестись справкой о том, что Надя ничем не болеет. После перенесённой ангины мы несколько раз сдавали кровь. Воспаление уходило не сразу, а так как я жуткая мать-паникёрша, мне надо было удостовериться в том, что в итоге всё прошло.

Нина Владимировна, получив свободу на это утро, унеслась на рынок. Уже звонила несколько раз и спрашивала, что нам купить. Надя заказала орехов и малины. А я пучок мяты и базилика. Всё остальное у нас есть. Каждую неделю домой доставляют полные пакеты еды, оплаченные Артёмом. Спорить и доказывать ему, что нам этого много, бесполезно. Я поняла, что он так проявляет заботу о моей маленькой семье. Просто ему комфортно знать, что мы ни в чём не нуждаемся.

В мессенджер приходят сообщения о рекламных акциях в ювелирных магазинах. От Артёма молчание по всем фронтам уже третий день. Как я поняла из нашего последнего короткого разговора, возникли какие-то проблемы с тем самым турецким контрактом. Он улетел в Турцию разбираться, а я… Я просто очень по нему скучаю.

– Видела? – кричит Надя, привлекая к себе внимание.

Показываю два больших пальца вверх, хотя совершенно не понимаю, на что я там должна была смотреть.

– На тебя похожа.

Сердце ухает в низ живота, посылая по венам панику.

Медленно оборачиваюсь. Я так привыкла чувствовать себя в безопасности последние дни, что сейчас не сразу удаётся взять себя в руки. В горле образовывается ком и подкатывает тошнота. Меня бросает в жар, а затем в холод.

Я беспомощно оглядываю двор в надежде увидеть крупную фигуру Сергея.

Бессмысленно хлопаю ресницами и смотрю на фигуру, одетую в строгий тёмно-зелёный костюм.

Рыжие волосы забраны наверх, открывая взору бледную женскую шею. У Риты там россыпь родинок, точно таких же, как и у меня. Что лишний раз подтверждает: мы являемся кровными родственниками. Хотя в связь родственных уз верится с трудом.

Инстинктивно кладу руку на живот, закрываясь от неё.

– Пошла прочь, – выходит хрипло, поэтому приходится прочистить горло ещё раз и сказать громче: – Уходи. Всё, что ты скажешь, мне неинтересно.

Отворачиваюсь и встаю со скамейки, на которой пряталась в тени от солнца. Прогулка на сегодня завершена.

– Уверена? – спокойно спрашивает Рита, продолжая стоять за моей спиной.

– Более чем.

Заправляю волосы за уши и бросаю взгляд на детскую площадку, где Надя играет с подружками. Надеюсь, она не решит подойти к нам и познакомиться со своей настоящей бабушкой.

Меня передергивает от этой мысли. Хочется схватить своего ребёнка и бежать домой. Закрыться на все замки и позвонить Артёму. Звонить так долго, пока он не ответит.

– Это по поводу Давида и Артёма, – летит мне в спину, и я останавливаюсь, – тебя и меня.

Оборачиваюсь, сжимая кулаки.

– Что вам от нас нужно? – делаю шаг вперед. – Опять мало денег? Нужно ещё? Сколько??? Сколько тебе надо, чтобы ты оставила нас всех в покое и забыла о нашем существовании?