Бывший сын

— Да вы посмотрите на нее! Телочка высший класс! Вы посмотрите, какие у нее ноги, спина! Это же идеальная баба! Такая грудь! Она же прямо модель! Вообще непонятно, почему с такой внешностью она еще этим занимается! По-любому к ней подкатывали богатые папочки! Циск в жизни бы не начистил такую клюшку! А тут, благодаря вам, ему такое счастье подкатывает. Если честно, я бы мечтал, чтобы мне кто-нибудь такое чудо подогнал, Эльвира Александровна!

Все это время молодая и спелая проститутка молча стояла рядом. Цена, которую назвала девушка, показалась бабушке чрезвычайно низкой. Бабушка испугалась, что с девушкой что-то не то, что она чего-то не умеет или, не дай бог, больна. Бабушка еще несколько раз прошлась по прейскуранту, но ситуации это не изменило — девочка оставалась фатально дешевой. Более того, почуяв возможную потерю клиента, молодая жрица любви скинула еще немного, чем окончательно запутала бабушку. Когда Стас понял, что происходит, он попросил проститутку выйти в коридор и поспешил успокоить заказчицу.

— Эльвира Александровна, дело не в ней! Вы не переживайте так! Дело в ценах на рынке! Такая сейчас сложилась ситуация! Вы думаете, чего у нас столько туристов? У нас же секс-туризм развит, как нигде в мире! Просто очень дешево! Таких вот, как она, телочек задаром отдаем! Это еще, я вам скажу, дорогая шлюха! Можно было и дешевле найти, но вы же мне сказали самую крутую! Поверьте, она очень много просит за себя. За такие деньги можно две, три девушки снять! Поверьте, можно найти в три, в четыре раза дешевле! Если хотите — я могу с ней поторговаться!

— Нет-нет! Что ты! Пусть только сделает все хорошо!

— Хорошо!

Эксперимент с проституткой не удался. Франциск не проснулся и даже не возбудился. Проститутка вышла и спокойно сказала, что «он же в коме». Ничего делать не хочет. Она честно все делала: «Я лизала, облизывала, сосала, даже немного потанцевала ему, но ему все пофиг. Мне вернуть вам деньги?» — «Нет», — ответила бабушка.

* * *

«Завтра — день ежегодных выборов Благодетеля. Завтра мы снова вручим Благодетелю ключи от незыблемой твердыни нашего счастья. Разумеется, это непохоже на беспорядочные, неорганизованные выборы у древних, когда — смешно сказать — даже неизвестен был заранее самый результат выборов. Строить государство на совершенно не учитываемых случайностях, вслепую — что может быть бессмысленней? И вот все же, оказывается, нужны были века, чтобы понять это. Нужно ли говорить, что у нас и здесь, как во всем, — ни для каких случайностей нет места, никаких неожиданностей быть не может. И самые выборы имеют значение скорее символическое: напомнить, что мы единый, могучий многоклеточный организм, что мы — говоря словами „Евангелия“ древних — единая Церковь. Потому что история Единого Государства не знает случая, чтобы в этот торжественный день хотя бы один голос осмелился нарушить величественный унисон», — ведущая новостей захлебывалась в монотонном экстазе и, переставляя цветок со стола на подоконник, бабушка в который раз заговаривала с Франциском.

— Он совсем как ты. Совсем неприхотливый. Дома стоял, я совсем за ним не следила, забывала поливать, а он ничего. Растет себе. Смотри — новые листики дает. Кажется, ему гораздо важнее человеческое внимание, чем вода. Совсем скоро ты тоже откроешь глаза и посмотришь, какая у него зеленая листва!

Бабушка брала разрезанную надвое пластиковую бутылку и выходила в коридор. Перед краном, выжимая тряпку, стояла женщина из соседней палаты. Ее муж провалился в кому всего несколько дней назад, и она даже думать не хотела о том, что все это может продолжаться столько, сколько это продолжается в соседней палате. Бабушка подносила пластиковую бутылку к раковине, и в этот момент, как всегда по вторникам и четвергам, за ее спиной проходил Стасик.