Бывший. Ты будешь моей (СИ)

Просто прожигает меня своими потемневшими синими глазами.

И я понимаю, что катастрофа, которая кружила над нами с того момента, как он опять появился в моей жизни, сейчас падает на меня, оглушая и выбивая почву из-под ног.

Он всё знает. Вижу это по взгляду. И теперь он может превратить мою жизнь в ад…

14

Алиса

Даша убегает вглубь квартиры. Моя мама старается улыбаться, хотя это у нее получается не очень. Но смотрит на нас с надеждой.

— Вася, можно тебя? — просит моя мама. — Нужна твоя помощь. Хорошо, что зашел…

Но Вася не торопится уходить. Выглядит серьезным.

— Алис, остаться с тобой? — спрашивает он, кидая не самые добрые взгляды на Наварского.

Наварский возвышается надо мной в небольшом пространстве лестничной площадки. Выглядит пугающим, мощным великаном. Даже Вася на его фоне сдает, хотя выше меня.

И мне хочется ухватиться за спасительную соломинку, попросить Васю постоять рядом, пока Наварский не уйдет. Но я не маленькая девочка. Чем быстрее мы всё утрясем с этим разозленным мужчиной, тем быстрее мы с Дашей вернемся к нашей обычной жизни.

Хотя, если честно, я не верю, что возможно будет жить, как раньше. Но я попытаюсь выторговать, выбороть у Наварского это.

— Нет, Вась, — тихо говорю. — Помоги моей маме, пожалуйста.

Вася кивает и медленно уходит в квартиру, оглядываясь на нас.

Дверь захлопывается, а Наварский продолжает нависать надо мной, прожигая не самым добрым взглядом.

— Поехали, — наконец рычит он. — Обсудим.

Судорожно сглатываю.

— Я никуда не поеду… — предпринимаю попытку стоять на своем. — Можем поговорить здесь…

— Алиса, не играй с огнем, — рычит он.

Вижу, что он злится. И это мягко сказано.

Просто коротко киваю и иду за ним.

Лучше его сейчас не злить еще больше. Поедем, обсудим. Не знаю, куда, но лучше делать вид, что я иду ему навстречу, чтобы немного успокоить его злость.

Оживляю в памяти всё, что я знаю о нем. Есть жена, но детей нет. Судя по коротким общениям Наварского с моей дочерью, могу предположить, что он нормально относится к детям.

Не знаю на самом деле, хочет ли он детей, но вероятность того, что он может попытаться забрать у меня Дашу, есть.

И я могу сколько угодно убеждать себя, что детей оставляют с матерью, но когда вмешиваются большие деньги, ни в чем не можешь быть уверенна.

— Садись вперед, — коротко кидается Наварский.

А сам садится за руль. Заводит мотор и выезжает из дворов. Когда попадаем на трассу, то вдавливает педаль в пол. На всякий случай пристегиваюсь. Не люблю быструю езду. А Наварский сейчас гонит на бешеной скорости.

Не решаюсь самой заводить разговор. Коплю силы для сложной беседы, которая предстоит. А сейчас пусть немного выпустит пар.

В голове прикидываю, как лучше построить диалог. Можно, конечно, попытаться убедить его, что к нему Даша не имеет никакого отношения. Но это ничего не даст. Любой тест ДНК всё подтвердит, а я еще больше разозлю этого опасного мужчину.

Понимаю, что судорожно вцепилась в сидение и напряженно смотрю перед собой.

Медленно выдыхаю. Так дело не пойдет. Надо постараться расслабиться, чтобы спокойно, серьезно поговорить с ним.

Украдкой кидаю на него взгляд. Челюсти плотно сжаты, ноздри раздуты, взгляд мрачный. Выглядит разозленным. Кажется, что еле сдерживается. И чего мне ждать от него, я даже не знаю.

Только сейчас понимаю, куда мы едем — на уединенную площадку, с которой открывается вид на наш город. Здесь в такое время года редко встретишь людей. В общем, это идеальное место для серьезного разговора.

Наварский останавливает машину. Мрачно смотрит перед собой, барабаня пальцами по рулю. А я не шевелюсь. Кажется, что даже не дышу…

— Даша — моя дочь? — приглушенно чеканит он.

— Глеб…

— Да или нет? — рявкает, резко поворачиваясь ко мне всем корпусом, и смотрит на меня так, что даже руки мелко дрожат.

Медлю. Кажется, что бы я сейчас ни сказала, это навсегда разделит мою жизнь на «до» и «после».

— Алиса… — предупреждающе рычит он.

Невольно вжимаюсь спиной в сидение.

— Да, — говорю срывающимся голосом. — Но… но это ничего не значит.

— Твою мать! — рычит он. — У меня дочь, которой почти пять лет, и это ничего не значит?

Он нависает надо мной пугающей, разъяренной скалой, прожигает потемневшим, тяжелым взглядом. А у меня пульс стучит в висках, и сердце бешено бьется о грудную клетку.

— Ты вообще собиралась мне сказать, что у меня есть дочь? — приглушенно рычит он.

Судорожно сглатываю, пытаясь взять себя в руки.

Не буду его бояться! Хотя мне очень страшно…

— Не собиралась, — тихо говорю. — Больше не собиралась…

— Какого хера? — рычит он.

— Я пыталась тебе сказать! — не выдерживаю я и шиплю ему. — И даже не один раз! Но…

— Поконкретнее! — рявкает он. — Ни разу за пять лет ты со мной не связалась и не сообщила о дочери!

— Я звонила! — выкрикиваю ему в лицо, которое уже в десяти сантиметрах от моего.

Судорожно хватаюсь за ремень безопасности и отстегиваю его, чтобы не быть в западне. Если честно, хочется выскочить из машины и бежать отсюда. Только от Наварского не убежишь. Теперь он не оставит нас в покое.

— Ни одного звонка. О чем ты мне сейчас заливаешь? — продолжает рычать он.