Бздящие народы

И всё-таки это не трусливая иррациональность! Именно в самолёте лучше всего постигаешь природу современной власти. Ведь что происходит? Они сажают вас в летающий механизм и заставляют верить, что так и надо! Мол, доверьтесь нашей технике и компетентности, нашему сервису и предусмотрительности. Сами вы ничего не знаете: что происходит в кабине пилота, пьяный он, или, может, с ума сошёл? Вы находитесь полностью в руках этой анонимной и всемогущей власти. Она может вас наябывать и дезинформировать, просто помалкивать или вводить в заблуждение. Она вами распоряжается и располагает. У вас остаются только две возможности: совершенно довериться ей или начать паниковать. А что ещё можно в самолёте, если вы не умеете им управлять и лишь смутно догадываетесь, что происходит? Только паниковать или довериться. И то, и другое одинаково глупо. Но вы не можете взять штурвал в свои руки, вас не научили этому. Вы сидите и дрожите, как идиот. И это всё! Точно так же и в политике. Реально вы ни шиша не знаете, вы просто ничтожество и обыватель, находящийся под контролем власти и её технологий. Власть постоянно надувает вас... О, разумеется, вы понимаете, как действует компьютер, вы работаете с ним у себя дома, и на службе, и даже у любовницы... А стратегии компьютерных фирм вы тоже понимаете?! И стратегии военной промышленности, которая стоит за этими фирмами? И стратегии Пентагона, ФБР, Моссада и всех остальных? И стратегию вашей жены, которая наябывает вас? Долгосрочную стратегию? Или хотя бы сегодняшнюю, актуальную? Да вы просто щенок и уёбок, дорогой пользователь Интернета! Вы просто в жестяной американо-сингапурской бочке, которая летит хуй знает куда и в любой момент может свалиться на вашу же голову! Нравится вам такая перспектива? А? Над Америкой стало трясти ещё сильнее. Как-то тревожно всем сделалось, физиономии совсем позеленели. Поминутно зажигалось и пищало табло «пристегнуть ремни». Мы были где-то неподалёку от Лос Анджелеса, когда боинг начал вибрировать и дрожать, как тяжёлый малярийный больной. Откуда-то раздавались стоны. И всё-таки мы не у пали...

... Вдруг под крылом показалось бескрайнее море огоньков. Это был Мехико-сити. Разноцветные огоньки мерцали влажно и психоделично, словно мы были уже на том свете. Голос по радио объявил, что мы начинаем. снижение.

 

ПО ТЕЛЕВИЗОРУ И НА УЛИЦЕ

Прилетев в Мехико ночью и добравшись на такси до центра, мы в номере вопиюще дешёвого отеля включили телевизор. Передачи шли в основном о местной культурной жизни и криминальной активности. Действующие лица выглядели крайне элегантно: испаноподобные чернобровые кабальеро с усиками и проборами, в шикарных пиджаках и галстуках; девушки преувеличенно большеротые и декольтированные, как в бульварных итальянских журналах. Складывалось впечатление, что мексиканцы похожи на разжиревшего Сальвадора Дали и миланских блядей. Однако утром на улице концепцию пришлось изменить: здесь не было никаких испанских физиономий и бриллиантовых запонок, одни широкоскулые индейские лица и грубые башмаки. Низкорослый обветренный народец, одетый бедно, но аккуратно. Аграрный по облику и по повадкам, жующий на ходу свои маисовые лепёшки. Другой мир, не Европа: третий мир. Доброе утро, смуглое племя уличных мексиканцев! Добрый вечер, телевизионное племя напудренных колонизаторов! Катафалки!

 

НАРОД НА ПЛОЩАДИ

Через пару дней, освоившись, мы сделали интересное открытие: центр гигантского города Мехико отдан нищему, полудеревенскому люду, торгующему здесь гонконгскими будильниками, циновками и батарейками, какими-то перышками, браслетами и канарейками, деревянными ложками и оловянными плошками. Главная площадь с президентским дворцом и кафедралом, центральный квартал со старыми католическими соборами и колониальными кружевными строениями превращён в огромную барахолку, снабжённую дешёвыми забегаловками и парикмахерскими. Здесь же находятся и важные музеи, и дорогие рестораны, — но улицы, тротуары завалены третьесортным товаром из Азии, детскими игрушками и сувенирами для туристов. Аграрии тянутся в столицу с жёнами и детишками из всех районов страны, и заполняют центр Мехико, чему власти не сопротивляются. Поэтому исторический пуп города похож на кишащую народом индейскую деревню. Ну а богатые живут в пригородах и в оазисах благополучия неподалёку от деловых кварталов. Este senor huele muy malo and quirre saber por que...