<C0EAE1E0F0334E2E706466>

крупных слонов попали в руки царских слуг. Отряд победоносных героев преследовал беглецов и, истребив многих мечом, с успехом возвратился к подножию трона. Правитель Века воздал хвалу зга великую удачу и осыпал всех сражавшихся бесчисленными милостя -ми. И когда героев допустили в Присутствие и удостоили наград земных и духовных, Шах Кули-хан ввел связанного Хему. Хотя тот был спрошен, но по грубости (джахалат) не ответил. Быть может, он не мог говорить или же был охвачен стыдом и не расположен размыкать уста. Байрам-хан Хан-ханан попросил Его Величество Шахиншаха священной рукой вырвать этот корень мятежа и приобрести заслугу святым у .даром. Сей Владыка знания и Глава мудрецов, считавший свою молодость лишь завесой для ci г^::з:^ш<е^д]^<е^й на него от Бога мудрости и пребывавший под маской неизвестного, с тем чтобы укрыться от упрямого недоверия неверных и веры искренних, ответил тжими словами, что стали толкованием истины и назиданием для мудрых: его возвышенный дух Hie дозволял ему лишить жизни пленного, и, по его мнению, в зале суда Единственного он не будет иметь никакой заслуги этим дея нием. Хотя простодушные приверженцы домогались этого и докучали ему, Шахиншах выказывал всё более и более сильное отвращение к [подобному] деянию. “ восхищаюсь возвышенным пониманием, следа которого не найти в содержании книг или в умах величайших мудрецов; однако разумным при великом Дворе ведомо, что отыскать подобное возможно только в сияющем обиталище святого сердна чистого духа, воспри-я вшего свет истинного знания от [самого | Творца без кaк<^:г<с бы то ни было содействия людских средств или земной помощи. Это явлено на челе того, кто восседает на троне земном и духовном. Даже практичным и мирским людям ясно, что, несмотря ни ига какие обстоятельства, возвышенный и страшащийся Господа ути достиг ступени возлюбленного Аллаха. И такой (то есть практический человек) знает, что действовать вопреки Его желаниям — значит разить мечом самого себя, ибо, невзирая на все человеческие усилия, сила Творца повергает его во прах презрения и бездну погибели. Потому ныне это понятно тем, кто ежедневно читает летопись сего царя, основа которого — процветание. Разве есть у него, озабоченного внутренним миром,

свободное время, чтобы уделить внимание ничтожности и незначительности противников? Даже если будет у него досуг и соизволение его ума, то как столь возвышенный дух решится замарать священное одеяние собственного утча такой пылыю; но если это и произойдет, как запя тпает он свсгй меч кровью п£^и:^с^в<:эо^е][пн:м^со, нечистого негодяя ? Какое срранение может бб/т между ээой сввяой осоОб^ и просьбами мирян? В конце Kc^irur^^ Байрам-хан Хан-Ханан, поняв, что Его Величество не склонен принять его мнение, оставил попытки и под влиянием унаследованных убеждений, укореняющихся в человеке из-за подражания отцам и наставникам, решил сам обрести воображаемую заслугу и мечом очистил мир от скверны его [Хему] бытия. Если бы Его Величество выступил из-за своей завесы и уделил внимание этому делу! Или если бы при этом Дворе имелся дальновидный учитель мудрости, чтобы они удержали Хему в заключении и внушили ему желание служить порогу удачи! Без сомнения, он стал бы превосходным слугой и возымел воввыше.1 н гый дух. Если бы наставником его оказался подобный великий (как сей проницательный мудрец или, быть может, сам Акбар), каких бы дел он не совершил? Чтобы показать величие Шахиншаха и преподать урок поверхностным, они послали его голову в Кабул¹³, а останки перевезли в Дели и выставили на виселице предостережения. Мир обрел успокоение от мятежа и раздоров, и смертные достигли счастья и безмятежности.

Среди¹⁴ чудесных событий и необычных качеств Его Величества Шахиншаха, выступивших из укрытия таинственности и обнаруживших свое великолепие в театре проявлений, было то, что [когда] Его Величество Джаханбани Джаннат-ашияни прибыл в Дели после победы над Сикандаром [Суром], он (Акбар) упражнялся там в рисовании в согласии с возвышенным советом (Хумаюна?). Умелые художники, а именно Мир Сайид Али¹⁵ и Ходжа Абд-ас-Самад Ширинкалам, бывшие одними из несравненных в сем искусстве, состояли в его услужении и обучали его. Однажды этот сосуд Божественных явлений находился в библиотеке Его Величества Джаханбани и занимался рисованием, дабы заострить свой ум. Вдохновенным пером он очертил фигуру расчлененного человека. Один из придворных, увидев этот странный рису-