<C0EAE1E0F0334E2E706466>

Гордость этого порочного человека раздулась, когда разбит им был сын Адли, объединивший вокруг себя множество бродячих афганцев, и завеса над его поступками поднялась почти полностью. Совершенный разум и сильная привязанность Шахиншаха побудили его отправиться в ту область под предлогом охоты. Вот слова, что сошли с его уст: «Если какая-то частица добра осталась в этой недостойной натуре, и он пробудится ото сна небрежения и поспешит засвидетельствовать почтение, я поставлю подпись прощения под его провинностями ивер-нусь [в Агру], ибо он — росток, взращенный нами, а благороднейшее качество принцев — принимать извинения и прощать ошибки, ибо в рожденном женщиной человеке опьянение и ясное сознание смешаны друг с другом. Если он не ведом удачей и не выказывает признательности за счастье служения, [мы] избавимся от него прежде, чем его болезнь станет хронической, а излечение затруднительным, и жители той страны освободятся от¹ ррк некоторых притеснителей». В соответствии с этими представлениями об рправлеиии величественная процессия ппр пoрдepжко Гoтпoрa прoтлeдoоaлa к вoтнооных городам в день шахриюр, 4 амардада, Божественного месяца, что соответствовал четвергу, 4 зу-ль-каада 968 г.х. (17 июля 1561 г.). Защита Агры была поручена Муин-ад-дин Ахмад-хану Фаранху-ди¹. Муиим-хан Хан-ханан, Ходжа Джахан и многие слуги порога удачи сопровождали Его Величество. Он продвигался за

переходом, источая свет своей справедливости; внешне охотился, но внутренне пребывал с Аллахом.

Когда лагерь достиг территории Кальпи, Абд-ал-лах-хан Узбек через придворных передал прошение о том, чтобы духовный и земной

водитель бросил взгляд милости на смиренного и навеки прославил своим прибытием лачугу сего слуги: «Если Его Величество окажет мне эту честь, что недостойного будет в том, что Солнце счастья пригреет пылинку?» Сей мир великодушия исполн^^ его просьбу и озарил его жилище священным светом величия . Абд-ал-лах изъявил почтение повиновения. Весь тот день Его Величество посвятил торжественному празднеству в его доме, что находился на берегах Джамны, и провел время в ве<зе.^:^<5 и за(5а:ва:к. И оттуда повернул поводья к Карре, что расположена на Ганге. Когда его лагерь раскинулся на окраине этого города, то уделил внимание охоте в окрестностях. Таким образом он пробыл несколько дней в той восхитительной стране. Хан Заман и его брат Бахадур-хан — поскольку час, когда завеса будет ими разорвана, еще не пробил — очнулись ото сна небрежения и явились аа<зви,д<е/^е,^^:ь<с'^:в<:ова'^^ почтение. Будучи вго:^в:ы-шены этим поступком, поднесли многообразные [диковины] того края в качестве пешкаша 2. Они предложили замечательных слонов, таких, как Дилсанкар, Пулта, Далил (?), Сабдилиа и Джаг-Мохан (Очарование мира), каждый из которых являл собой совершенств этого мира, и со стыдом и раскаянием превратили пыль порога в снадобье для своих глаз. Его Величество Шахиншах, в согласии с собственными верными правилами, отнесся к их прежним порочным дея ниям так, словно те не происходили, и оделил их особыми милостями. Изрекающими истину устами он произнес, что чудесное древо человеколюбия — ценный питомец Аллаха. Сколь неприятно вырывать траву и цветы (ашиар-набати)! По этому можно судить, что станет результатом вырывания такого древа (как человек)³. Он принял монету их стыда и покорности в качестве ходатая за их проступки и дозволил излиться океану своего прощения !

148