c7b3452c1545435d83fcecd890d53ad3

Егор хмыкнул и покачал головой. Видимо, вспоминать об этом сейчас ему было и грустно, и смешно.

- Меня сводило с ума вынужденное бездействие. Сидеть на одном месте я не мог, и начал ездить в Москву, крутиться вокруг здания «Тристара» в надежде, что мне повезет, и судьба даст мне шанс. Я отрастил бороду и считал себя неузнаваемым. Я только потом понял, как мне повезло. Никто из тех, кто за мной охотился, не ожидал от меня подобной наглости и не пытался искать возле офиса, иначе все закончилось бы гораздо раньше. Я приезжал в Москву к девяти утра, слонялся в окрестностях Павелецкой, следил за самим зданием, за сотрудниками. Около двух-трех часов возвращался обратно. Это давало мне ощущение хоть какой-то занятости. И вот однажды, когда я в очередной раз обходил «дозором» привычную уже территорию, ко мне подошел молодой человек лет двадцати пяти и просто спросил: «Вы – брат Маши Зариной?». Признаюсь, я опешил. Я-то был твердо уверен, что неузнаваем, а если даже меня кто и узнает, то однозначно побоится вот так нагло подходить посреди улицы. Во мне столько наивности тогда было... Я стоял, и просто тупо смотрел на него, не говоря ни «да», ни «нет». А он ждал, когда я отвечу, и не двигался с места. И, наконец, не знаю почему, я ответил «да». Он кивнул удовлетворенно, как будто другого ответа и не ждал, и произнес: «Я Вас сразу узнал, Вы очень на нее похожи». Вот тебе и конспирация.

Егор вздохнул, устало потер щеку. Тусклая прядь светлых волос упала на лоб, и он машинально откинул ее назад.

- Он отвел меня в небольшое кафе неподалеку. Я, конечно, не голодал, но и денег на нормальную еду у меня тоже не было – перебивался тем, что нашел в доме, плюс на какую-то мелочь, завалявшуюся там же, покупал что-нибудь недорогое. Но вид у меня был наверное довольно изможденный, потому что Денис, так звали парня, набрал столько еды, что хватило бы накормить слона. Пока я все это уплетал, он говорил. Рассказал, что работал с Машей в одной лаборатории, несколько раз приглашал на свидания – ходили вместе в кино, в ресторан. Для меня это стало открытием, я и понятия не имел, что Маша с кем-то встречалась. Собиралась, наверное, сказать, но не успела. А он… у него в глазах я видел то же, что и в зеркале. Может, они и встречались всего пару раз, но он любил Машку. И продолжал любить. И тосковал по ней также как и я. Меня он, оказывается, видел однажды. Провожал Машу до дома, хотел довести до квартиры, но она сказала, что ее встретит брат. Денис видел, как я вышел из подъезда, запомнил мое лицо, а сейчас узнал. Не знаю, почему я ему все о себе рассказал. Может, мне надо было кому-то выговориться, а может, я просто понял, что могу ему доверять, но мы просидели в кафе два часа.

Егор повертел в руках тихо звякнувшую ложку.

- Когда я заканчивал свой рассказ, то уже понимал, что Денис – тот самый шанс, который я просил у судьбы. Он работал в «Тристаре» в той же лаборатории, что и Маша. Он имел доступ к препарату, к записям обо всех исследованиях, он мог мне помочь. Более того, он хотел мне помочь. Денис рассказал, что в лаборатории многие сомневались в официальной версии произошедшего. Слухи о смерти трех испытуемых, о пожаре, который я устроил в здании, о том, что Маша помогла мне сбежать, а потом погибла, циркулировали среди сотрудников. Их пресекали под страхом немедленного увольнения, но при этом версия руководства не выдерживала никакой критики. По их словам, смерть первых трех участников программы была простым совпадением – Гентингтон коварен, и препарат якобы просто не успел им помочь. Про меня же говорили, что на почве болезни у меня банально съехала крыша, меня заперли в целях моей же собственной безопасности, но я сумел сбежать при помощи Маши, скрывшей наше родство. И, пытаясь скрыться, мы попали в аварию, стоившую Маше жизни. Необходимость моей поимки обосновывали опять же моим благом, заботой о моем здоровье. Но люди, работавшие в «Тристаре» вместе с Денисом умели думать и сопоставлять факты: уже одно то, что мой розыск велся с привлечением головного офиса в Штатах, говорило о том, что все далеко не так просто, как пытались представить. Если к этому еще добавить Кучукова, оравшего матом на своих сотрудников и пившего успокоительное тоннами, засекречивание всех материалов, касавшихся проекта «Радамант», и кучу гостей в погонах самой демократичной страны в мире, которые везде совали свой нос и откровенно мешали работать, то догадки о том, что рядовым сотрудникам просто вешают лапшу на уши, превращались в уверенность. Мой рассказ не стал для Дениса неожиданностью, скорее, подтверждением собственных мыслей. Что же до меня… Впервые за последние несколько недель я был счастлив. С помощью Дениса у меня появился реальный шанс уничтожить «Радамант».